Всё, пора. Я заложил крутой вираж. Колбочка с горючкой полетела
вниз. Почти сразу раздался негромкий хлопок. Яркое пламя
вздыбилось вверх, пожирая какого-то всадника. Еще на троих
или четверых попали брызги термической жидкости. Всадникам
ладно, ну получат по паре ожогов, однако фенакодусы в панике
ринулись прочь.
– Так вам, сволочи! Так! – закричал я, торжествуя, и
повернул на второй круг.
Конечно, наши зажигалки служили оружием больше психологическим.
Чтобы нанести серьезный урон, колба должна быть куда здоровее
и, главное, попасть надо в самую гущу противника. Но где
найти живое существо, которое не боялось бы огня?
Тут в бой вступили прочие ястребки. Снова треск, и ещё два
огненных столба лизнули языками небо. А потом над развалинами
пронеслось следующее звено.
Конечно, чувствительного урона врагу мы не нанесли. По одиночке,
да с качающегося дельтаплана особо не попадешь, но какую-то
панику мы подняли. Некоторые противники даже выскочили на
открытые места, где их быстро уложили маркитанты. Даже самый
умелый наездник не сразу совладает с потерявшим голову от
страха фенакодусом.
Я взял в правую руку длинный и толстый стержень, прикинул, в
кого бы направить, и быстро определился. Ориентиром стал
дородный мужик, не особо стремившийся лезть в гущу боя. По
манере вести себя и отличительному знаку (пышный султан не на
шапке с острым верхом, а на металлическом шлеме, обмотанном
чалмой) я вычислил в нём главного. Ты-то мне, голубчик, и
нужен.
Главарь что-то гортанно выкрикивал, махал кривой саблей. Его
фенакодус хрипел и вставал на дыбы то ли от страха перед
морем огня, то ли рвался в бой, а хозяин не давал воли.
Ничего, от меня не уйдёшь. Покажу, где раки зимуют.
Попасть дротиком в цель – большое искусство. Дельтаплан всегда
чуть покачивает, и в таких условиях необходимо освободить
руку, прицелиться со всеми поправками на собственную
скорость, силу ветра, неизбежный снос, метнуть дротик, а
после еще суметь выровнять полет. После броска крыло едва не
опрокидывается, а поскольку метать приходится с малой высоты,
то резерва времени на маневры почти не остается. Даже на
тренировках бывали случаи, когда то один, то другой ястребок
не успевали и в итоге оказывались на земле. Два раза падение
заканчивалось смертью, в других случаях – переломами и
ушибами. Небо не прощает ошибок и не ведает жалости.