– Давай-давай, – подбадривал его Дуб. – В нашем деле главное не уставать.
Каждый год они по-дружески соревновались, чей листопад обильнее…
А когда писателя не стало, его читатели отовсюду приезжали к Дубу, о котором было написано столько историй. И непременно увозили с собой жёлудь, чтобы прорастить его у своего дома.
Однажды Юша увидела вывеску: «Душепарк». Зашла, а во всём парке, кроме аллеек и лужаек, только одно здание.
А в нём за стеклянными стенами – диковинные заросли, странные существа. Необычные, но почему-то очень знакомые.
Вдруг догадалась Юша: ведь всё это похоже на то, что у неё в душе творится! Только она глазами этого никогда не видала.
Стала присматриваться, какие у кого повадки, кто чем здесь занимается. «Ой, не забыть бы», – подумала Юша и давай торопливо в тетрадку всё записывать…
Когда она стала знаменитой писательницей, вспоминала: всё с душепарка началось. Но найти его больше не получалось.
У Гимуэлезия был какой-то неизлечимый дефект зрения. На что ни посмотрит, всё ему представляется каким-то необычным.
Поэтому, когда он рассказывал друзьям всякие случаи из жизни, те пожимали плечами и говорили:
– Так не бывает!
Пришлось Гимуэлезию стать сказочником. «Верно, – думали читатели, – так и в жизни бывает, только не всегда это заметно».
Но когда Гимуэлезия хвалили за это, он только усмехался:
– Значит, не такой уж дефективный у меня дефект зрения. Повезло мне с ним.
Очень любил Тишка свои сапоги-тихоходы, которые Дед Мороз на Новый год подарил. Куда бы Тишка ни пошёл, сапоги-тихоходы останавливались, как только рядом было что-то интересное. Пока Тишка не наглядится, сапоги стояли…
А ещё они взрослели вместе с ним. Теперь они уже дальше не шли, пока Тишка не запишет всё, что он интересного увидел. Так волшебные сапоги превратили Тишку в писателя…
Если же ему хотелось повидать совсем другие края, он клал сапоги в рюкзак и ехал или летел куда надо, чтобы там снова надеть их.
Всё-таки от скороездов и скоролётов тоже есть польза.
Писатель П. напечатал всё своё лучшее в особой книге. Её можно было надевать как ранец на спину, чтобы люди могли полистать её, почитать.
Сам П. был высоким, поэтому он надевал книгу на кого-нибудь из своих детей и водил его на прогулку.