Они подошли вплотную к склону горы. В нем было отверстие, в которое вполне мог протиснуться пригнувший голову человек. Деомид пригласил:
– Входи.
Герман опустил голову и сделал несколько шагов вперед. Потом остановился в полной темноте, осторожно выпрямился и уперся теменем в потолок. Услышал сзади голос Деомида:
– Теперь иди прямо и все время вверх. Считай шаги. Через двадцать шесть будет расклон. Поворачивай вправо. Ни в коем случае ни влево – упадешь в провал… Потом семнадцать шагов и еще расклон. Теперь нужно будет повернуть влево. Не перепутай. Справа внизу заброшенная штольня, в которой высокая концентрация ядовитого газа. Так что только вверх… После поворота еще четырнадцать шагов…
Герман шел в полной темноте, точно следуя указания Деомида. Под ногами была мягкая каменная пыль. Время от времени он задевал стены и потолок. Деомид как будто видел его в темноте, успокаивал:
– Ничего, привыкнешь. Со временем будешь пробегать здесь, ни разу ни одной стены не коснувшись.
Герман на это только вздохнул. Он все время ожидал, что либо врежется во что-нибудь лбом, либо просто свалится в какую-нибудь невидимую яму. Спросил:
– А проще нет пути – без провалов и ядовитого газа?
На это Деомид ответил:
– И нет, да и нам проще не нужно. Так бандиты только один раз внутрь горы сунулись, чтобы посмотреть, где мои люди и что они делают. Двоих на первом же расклоне оставили, в том самом провале. Больше в гору не лезут…
Герман согласился:
– Действительно, проще и по-другому не нужно…
Через несколько минут Деомид, наконец, сказал:
– Пришли. Через пять шагов увидишь свет. Иди на него.
Герман сделал точно пять шагов и впереди заметно посветлело. Туннель повернул, в его стене обозначилось большое отверстие. Заглянув в дыру, Герман увидел вырубленное в камне помещение размером с большую комнату. Солнечный свет в нее попадал из нескольких небольших отверстий. Наверное, они выходили на совсем рядом находящуюся поверхность горы.
В помещении было и достаточно тепло, и сухо. На каменном полу стояли горшки, кувшины, груды мелкой посуды. В одном из углов лежала большая куча глины. В другом возле гончарного круга сидел человек.
Герман пригляделся – это был мальчик, одетый в такие же, как у него самого, грубые штаны и рубаху. Маленький работник одновременно и вращал круг, и, сдавливая глину руками, придавал форму будущему кувшину.