Вечером с работы пришла бабушка. Соседка – жена алкаша-убийцы котят встретила ее у калитки, доложила про выбитое окно, следы дерьма во дворе и грязный туалет общего пользования. Подтверждали рассказ – мои плохо промытые волосы и испорченное нарядное платье, которое сохло на верёвке. Бабушка – донская казачка, натура горячая, эмоциональная, долго не церемонилась. Поймала меня, брат оказался шустрее, спрятался на чердаке, и в порыве страсти отстригла косу под корень, отчекрыжила так коротко, что моя тетя, известный в Риге модный парикмахер, смогла сделать мне только очень короткую стрижку, почти как лысая голова Котовского. Через неделю начиналась школа.
Мне одиннадцать. Четвёртый класс. Нет у меня больше ни друга, ни опоры – Генки, ни главного девичьего козыря – шикарной золотой косы. Радовало одно, что спасенный котенок, которого мы назвали – Спутник, оказался более преданным, чем собака, везде бегал за нами, как хвост, складывал штабелями на крыльце крыс и мышей и вообще был благодарным милахой. Косу было жалко, бабушка раскаивалась, мама тихо плакала, папа орал, а я получила бонус – мне прокололи уши!
Это были мои первые бриллианты, совсем крошечные, но я влюбилась в роскошь. До сих пор считаю, что они – действительно лучшие друзья девушек и никогда не обманут и уж точно поддержат материально в трудный момент… Да и вообще, лучшее украшение – это драгоценности, а не скромность, как было принято внушать рождённым в СССР.
На удивление, ультракороткая стрижка мне подошла, череп оказался правильной формы, зеленые глаза и монгольские скулы на лице выделялись, бриллианты сверкали. И ещё я открыла одну фишку роковой женщины: если съесть на завтрак ложку черничного варенья, губы приобретут необычный оттенок, как у сексуальной вампирши. Макияж-то в советской школе был под запретом, а тут все в чики-пики, не подкопаться.
Я чертовски волновалась уже за неделю до первого сентября. Образ готовила тщательно. Маму упросила сшить мне новую блузку по фасону журнала «Burda», юбка за лето стала короче на десять сантиметров, что меня радовало, а родителям об этом знать было необязательно. Просто раз – и перед фактом за пятнадцать минут до выхода в школу. Видимо, бабушка чувствовала свою вину за косу или просто хотела помириться с моим суровым папой, но за три дня до окончания каникул она подарила мне шикарные туфли. Так мне, ребёнку дефицита, тогда казалось.