Порой мне надоедает Лох. Отвратительный тип с грязным мерзким лицом. Когда смотришь на что-то приятное, к примеру, на свежие эклеры, то зрачок увеличивается. Когда смотришь на Лоха, то зрачок превращается в микроскопическую точку. Или исчезает вовсе.
Мы с ним предпочитаем друг друга не замечать и не разговаривать. Впрочем, однажды, уже в октябре месяце, эта сыпь собирает нас с Купидоном вместе и приглашает в гости к некому Андерсену, чтобы выполнить срочное дело. Я с трудом таскаю свои тридцать пять килограммов, но на тусу соглашаюсь пойти. Не могу же я лишить себя перспективных знакомств и возможностей оказаться под сиянием софитов.
Промозглая стылая улица грозится проглотить тебя и переварить без останков. Под стоптанными кедами чавкают мокрые, распластанные по дороге вымазанные листья. Мимо проезжают пыльные жуки-автомобили, похожие на компьютерных мышей, разве что без проводов. Из наушников льётся попса, в горло льётся «Cola Zero», что продавалась по скидке. Нёбо разъедает соль от чипсов «Ley’s» со вкусом зелени и сметаны. В зубах забиты их крошечные осколки. Пальцы и губы лоснятся от масла. Дали норм. Атмосфера налита тяжёлой удушливой влагой так, что верхние этажи скрывает липкий туман. Дважды Дали сбивается с пути, но с помощью синих этикеток с номерами домов находит нужный. Скромная убогая пятиэтажка лепится возле высоких зданий. Те словно грозятся раздавить её, но так и не двигаются с места. Вкопанные исполины. Монолитные великаны.
Хоть парень и выходит рано, но добирается до друзей в последнюю очередь. Видимо, их мерки «рано» чуточку разнятся.
– Здрасте, – снимая джинсовку и вытирая руки о хвойный свитер, шепелявит он.
– Здорово! – с напущенным энтузиазмом хлопает его Андерсен. – Проходи, знакомься, – говорит он, – это Купидон и Мэрилин – новые приятели Лоха.
На диване, какие обычно стоят у бабушек, сидят миловидный белобрысый паренёк с кукольными чертами лица и больная анорексичка с сухой соломой вместо волос. Чтобы не смущать девушку, Дали отводит глаза, как поступают все учтивые моралисты, встречая колясочников или аутистов в общественных местах. Обои больше напоминают раскисшую газету, мебель годится на съёмки фильма ужасов для какой-нибудь заброшки или чердака. В придачу ко всему сквозь квадратное окно в кубик комнаты заползает дымчатая пелена с неба.