Его сохранившаяся львовская записная книжка наполнена записями о таком количестве дел, что поражаешься, когда находилось время на все это. Тут и адреса, и телефоны Родимцева, Вершинина, Поспелова, Жадова, Рыбалко, Агальцова, Конева, Астахова, Голикова и многих других, и какие-то поручения Крайнюкову, Якименко, и заметки для статьи или книги, и конспект доклада, и многое другое. Сохранилось и письмо от Конева: посылаю Вам портсигар – подарок от рабочих г. Праги в честь 2-й годовщины освобождения столицы Чехословакии. Я в начале 2013 года побывал у дома №98 по улице Коновальца, тогда улица Энгельса во Львове, где мы жили. Симпатичный особняк оригинальной постройки на пригорке.
Однажды, когда он ехал куда-то на машине, на полной скорости отлетело колесо. Все обошлось. Он отнесся к происшедшему спокойно, как если бы запонка с рукава отлетела. Особисты начали выяснять, не диверсия ли, но, видимо, ничего не выяснили. Катастрофы и аварии бывают не только у техники. И организм человека, и – что печальнее – душа и дух его подвержены таким же внезапным и стремительным падениям.
А. В. Ворожейкин вспоминал: «Для проверки авиации Львовского военного округа была назначена группа инспекторов во главе с начальником Управления боевой подготовки бомбардировочной авиации ВВС генерал-лейтенантом Владимиром Алексеевичем Ушаковым. Возглавлял авиацию округа дважды Герой Советского Союза Василий Рязанов. Судьбы генералов были похожи. В Великую Отечественную оба командовали авиационными корпусами: Ушаков — бомбардировочным, Рязанов — штурмовым, а затем перешли на нелетную работу. Правда, по характеру и внешнему виду их нельзя было спутать. Ушаков – высокий, спокойный. Рязанов — небольшого роста, хрупкий, энергичный. После рассказа о ходе боевой подготовки в подчиненных частях Рязанов поинтересовался, сколько времени мы будем проводить проверку. — Это зависит от вас, — загадочно улыбнувшись, ответил Ушаков. — В хорошей работе мы быстро разберемся, а вот с недоделками придется покопаться. Наша цель не только выявить недостатки, но и помочь вам устранить их». Когда А. В. Ворожейкин писал эти строки, он, наверное, не знал, что с Рязановым они земляки, и что им двоим, как дважды Героям, в Нижегородском Кремле будет стоять небольшой обелиск.
Я родился в Львове, но примерно в двухмесячном возрасте был оттуда увезен в Киев, куда отца перевели служить. Конечно, ничего из той львовской жизни я не помню. Хотя астрологи считают важным место рождения, под какими звездами. Зыбкость памяти. Гора многое мог спутать из того, что рассказывал мне. Да и документы не гарантируют точности, – в них нередко напутано. Любые исторические сочинения – это весьма вольная интерпретация происходивших событий. Но У. Черчилль сказал: «