В отличие от армии у «Ландскнехтов»
было не принято вставать, когда начальство заходило в помещение.
Формальная часть началась с того момента, как зад Босса коснулся
стула и начальник сигнализировал кивком головы – можно приступать.
Росманн завел обычную вводную шарманку о задачах, силах, местности,
противнике, а также взаимодействии.
На случай, если к нему возникнут
какие-то вопросы, Маркус начал восстанавливать картину вчерашнего
боя в голове…
9. Эвакуация
… сидя в кабине своего «Мародера»
пилот рассматривал выведенную на экран карту местности и прикидывал
дальнейший ход событий.
Из положительных моментов он мог
отметить, что правительственный комплекс, очевидная точка
фокусировки усилий бунтовщиков, все еще держался и вроде бы
довольно уверенно. Это значило, что восставшим не хватает либо сил,
либо координации для того, чтобы окончательно растоптать «оплот
кровавого режима», и в любом случае порождало некоторый оптимизм.
Остальное же…
В целом услышанное на брифинге
Маркуса ни разу не порадовало, причем сразу по нескольким ключевым
вопросам. Например, крайне скудной оказалась информация о
противнике, которого характеризовали как «отдельные мятежные части»
без каких бы то ни было деталей. Из собственного опыта Маркус знал,
что «мятежники» могут оказаться как революционными ватагами, только
что радостно развесившими своих офицеров на столбах и
отправившимися строить прекрасное завтра, так и полнокровными
частями, в полном составе перешедшими на сторону «вооруженной
оппозиции». Слово одно, а в плане боеспособности дистанция
огромного размера.
Также остался невыясненным
изначальный уровень местных сил. На брифинге его характеризовали
как «невысокий», но в практике Маркуса это слишком часто значило не
констатацию факта, а благое пожелание. Или попросту ложь ради того,
чтобы затянуть наемников в драку, на которую те в иных
обстоятельствах ни в коем случае не подписались бы. Не нравилась
пилоту и явно проглядывающая религиозная подоплека. Маркус был
воином, а не маньяком, предпочитал дозированное насилие и убийства
по необходимости, а не ради процесса. Религиозные склоки настолько
разгорячали людские умы, что бой легко превращался в адскую
молотилку фанатиков, вплоть до презрения к смерти и готовности
зубами грызть броню противника. Ну, может и не зубами, но
противника, который, потеряв собственную машину, бежал на вражеский
мех с кувалдой наперевес, Маркус видел. Пилот такого экстремизма не
одобрял, не приветствовал и стремился избегать, насколько
возможно.