Счастливчик вернулся довольно быстро. По его виду, как всегда, ничего не поймешь. Он молча проходит мимо Веронеи и, дождавшись, когда я нагнусь, шепчет.
– Там ваш истмари и не один.
– Рой? – Зачем-то переспрашиваю, хотя и так понятно. – Так чего ты шепчешься?
– Говорю же вам, он не один, с ним еще как минимум два десятка бойцов. – Ристан дает мне время осмыслить.
Рой привел своих. Зачем? – Вопрос бесполезен, если на него невозможно ответить. Да какого черта тут голову ломать, сейчас пойду и спрошу у него самого, что он творит. Мы так не договаривались.
Трогаю пятками Лису и говорю уже громко для всех.
– Поехали, разберемся на месте.
Проезжая мимо Веи, касаюсь ее плеча.
– Убери меч, Рой мне зла не причинит.
Минут через пять выезжаем на открытое пространство, деревья, словно специально расступились, давая место для семейства огромных валунов, неизвестно каким ветром сюда занесенных. Несколько гранитных гигантов собрались в самом центре поляны и еще с десяток камней поменьше, как шкодливые щенята разбрелись по разным углам. Прозрачный ручеек журчит из-под самой высокой глыбы, в общем, идиллическая картина, если не считать два десятка мрачных типов, вскочивших при нашем появлении.
Так, а где же мой? – Ищу глазами Роя и нахожу его безмятежно сидящим у костра. Ерунда какая-то! Недоумевая, рассматриваю всю эту кампанию.
Среди здоровенных верзил выделяются почтенный старец, высокий, седой как лунь с длинной белой бородой. Он рассматривает меня, не таясь, пронизывающим, въедливым взглядом. И все это молча в какой-то гнетущей тишине.
Да что происходит? Начинаю нервничать, но тут белый старик отделяется от всех и, не спуская с меня глаз, идет навстречу. В его движениях есть что-то завораживающее, он словно плывет над травой, и его длинная белая хламида едва касается земли.
Делаю знак своим оставаться на месте и сползаю с лошади, словно мне кто-то подсказывает каждый следующий шаг. Все застыли как завороженные, и только мы со старцем сходимся к центру поляны. Осталось всего несколько метров, я невольно останавливаюсь. Колючие прожигающие насквозь глаза уже совсем рядом. Если сбросить с них лет пятьдесят и добавить немного тепла и радости жизни, то готова побиться об заклад, они мне кого-то напоминают.
Оценивающий прицел проходится сверху донизу и останавливается на животе.