Перед мужчиной, в шаге от женщины, сидящей вполоборота к нему, застыл мальчик. Лет восьми, быть может десяти.
Бледный и напряженный, он решительно смотрел прямо перед собой. От моего хищника в этом ребенке были только глаза. Желтые, светящиеся даже на картине. Уже тогда белок его глаз был черным, а взгляд серьезным.
Красивый портрет счастливой семьи, ничего не скажешь...
— Нравится? — вкрадчивый тихий голос, раздавшийся за спиной, чуть не остановил мое сердце.
Тьма нежно льнула к босым ногам, не спеша их есть.
Я забыла, как дышать.
— Я был первенцем матери, меня отдали в самую сильную семью, — на плечи легли ладони, с которых на меня стекала тьма. По груди, по бокам, окутывая руки.
Сердце предприняло еще одну попытку остановиться, но желание жить оказалось сильнее.
— Первенцем?
— Тьма Изначальная, моя госпожа и мать, захотела ребенка. Ей нужен был наследник, — прохладные пальцы, скрытые тьмой, нежно погладили мои плечи. — Довольно странное желание, если учесть, что делиться властью она не планировала. Но я был создан по велению ее и отправлен сюда.
Голос хищника стал задумчивым и рассеянным:
— В эту несчастную семью.
— И что с ними стало? — с замиранием сердца спросила я.
— В день пробуждения силы я убил их, — последовал равнодушный ответ.
Гулко сглотнув, я беспомощно смотрела на картину. Действительно, а чего еще я ожидала? Счастливого хэппи-энда, как в фильмах?
— Я не предупреждал тебя, потому прощу на первый раз, — вновь заговорил он после недолгого молчания. — Но впредь не выходи из комнаты в безлунье. Это мое время. Поняла?
Я энергично закивала.
— А сейчас ты, не оборачиваясь, вернешься к себе и не выйдешь до восхода солнца.
Я снова закивала.
— Иди, — меня подтолкнули к открытой двери.
На негнущихся ногах, находясь в каком-то густом холодном тумане, я добралась до выхода, вырвавшись из тьмы, заполнившей кабинет, сделала еще с дюжину шагов, а потом побежала.
Я так и не поняла, как добралась до спальни, хотя бежала, не разбирая дороги, просто неслась вперед, желая не добежать, а просто убежать.
А в спальне на спинке стула висел брошенный мной камзол. Потерянные сапоги стояли рядом.
3. ГЛАВА 3. Гастрономические извращения
Много до чего могли бы довести ночные прогулки в одиночестве по плохо знакомым местам, начиная от увлекательной встречи с маньяком и заканчивая веселой поездкой в чьем-нибудь багажнике.