– Выводы, Макс, пока что предварительные. Более точную картину узнаем после всесторонней экспертизы. Вскрытие, дорогой мой, покажет, что к чему, – не удержался, чтобы не ввернуть свою коронную фразу, Дюжев. Он и в самом деле был дюжим мужиком – огромного роста, с широченными плечами, квадратной физиономией, как раз Виктору Павловичу больше подходила роль не судмедэксперта, а какого-нибудь бандита-громилы. Однако добродушнее его во всей нашей конторе вряд ли удалось бы кого-нибудь найти, что подтверждало старую истину – сильные люди, как правило, злым нравом не отличаются.
По большому счету, ничем особым картина этого преступления не впечатляла, если бы не одно «но» – у лица покойника, почти впритык к нему, к подбородку, к самому, считай, рту, находилась белая пластиковая тарелочка, из разряда разовых, их обычно берут с собой в вылазки на природу, на шашлыки, а в тарелочке – аккуратно, ровно вырезанная четвертинка пиццы, обыкновенной, аппетитной, на первый взгляд, пиццы.
Более чем странно – почему, зачем здесь эта пицца? Почему, зачем – именно четвертинка? Что хотел сказать этим убийца? Весьма часто подобные «автографы», этакие замысловатые знаки оставляют маньяки, люди, у которых не все в порядке с головой, которые одержимы той или иной навязчивой идеей.
– Ишь ты, – недоуменно усмехнулся Дюжев при одном лишь взгляде на угощение. – Прямо-таки – смерть с пиццей на закуску. А может, он нам, ментам, угощение предложил? Знаю, мол, ребята, что работа у вас собачья, некогда даже перекусить, так что отведайте, не побрезгуйте пиццей-то…
Шутки шутками, но «роспись» у злодея странная и зловещая, ничего в связи с ней в бедную мою голову не приходило, хотя я и напряженно думал, не замечая, что проносится за окном троллейбуса.
* * *
Переступив порог «конторы», я первым делом заглянул к Дюжеву. Широким жестом гостеприимного хозяина он указал мне на стул, одиноко стоявший у стенки, стянул с рук перчатки, потом снял марлевую повязку с лица:
– Ну, повторять, что это было убийство, видимо, не надобно. Совершено оно примерно позавчерашним вечером, даже, скорее всего, ночью, то есть за полсуток до того, как на мертвеца наткнулись пацанята. Опять же, Максим, я не ошибся, когда предположил, что парнишку этого несчастного слегка придушили, он, естественно, потерял сознание, ну, а расправились с ним не в развалинах этих, а где-то в другом месте – сначала отбили почки, удары ногой были мощными, целенаправленными, а потом звезданули беднягу по лбу, скорее всего молотком, ну, которым обычно забивают гвозди. Этот-то удар и оказался смертельным. Здесь обрати внимание на такую деталь: боек у молотка не квадратный, не прямоугольный, а идеально круглый…