Когда мы приехали в Израиль, я жена и трёхлетний сын, мы поселились в Араде.
Жена врач стоматолог, работала уборщицей в гостинице мертвого моря, а я сначала слесарем по жалюзям, потом на прессе склейки фанеры, потом завхозом в бедуинской школе в Ксейфе, потом охранником в бюро по трудоустройству и помощником повара на заводе Тельма.
Через полтора года переехали в Кирьят Малахи, и жена пошла не дополнительные курсы стоматологов в Тель-Авиве.
Мы поняли, что мы попали. Но уехать из Израиля, по закону, было нельзя до пяти лет проживания. Для того чтобы уехать, даже вернуться, требовались большие деньги. Да и возвращаться было уже некуда. СССР не существовало.
Из царства мучений да в княжество пыток
Спешили,
надежды питая.
А кто торопил нас на эту попытку
Те нас у столбов и пытают.
Сказали: «Театр там… и живописно»
Театр!
И мы в нем актеры
Нам спины и плечи нагайкой распишет
Один живописец матерый.
Кого-то чуть-чуть покатают на дыбе,
В кого-то иголки втыкают.
Чтоб только не сразу подохнуть могли бы,
Не сразу направились к раю.
И вот на последних не вырванных жилах,
Не зная житья безобразней,
Спешили, спешили,
Ах, как мы спешили…
В столицу империи казней.
1994 год.
В 1994 году мы переехали в Ришон. Я начал работать заправщиком автобусов Эгеда. Работал по ночам. Потом пошёл работать слесарем сварщиком СО2 в Холоне, и мы переехали туда.
Когда сын пошёл в первый класс его начали избивать. Я пожаловался его учительнице. Она вызвала социальную работницу, которая долго допрашивала сына, не бью ли я его.
Это всё я узнал через год.
– Но может он когда-нибудь хоть раз куда-нибудь ударил? – спросила социальница.
Сын показал на лоб и живот.
Когда я учил его защищаться, я действительно легко касался лба и живота, показывая неприкрытые места. Ну как любой нормальный папа.
Социальница не задала вопрос, было ли это в наказание.
Так я в первый раз был вызван в полицию.
В полиции не было русскоговорящего сотрудника, а я тогда на иврите мог понимать простейшие фразы, но ещё не говорил. Я попросил, чтобы жена мне переводила.
Мне отказали. Я даже не знал, по какому поводу я вызван и мне не говорили. Сказали, что вопросы задают они, а потом мне расскажут.
Тогда я попросил адвоката.
– В России будешь законы устанавливать.
– А Вы в Марокко. Договорились?
Меня посадили в камеру и завели уголовное дело о нападении на полицейских.