– Подожди-ка, дед, тут вот щелка есть. Дай я сперва посмотрю, партизанить потом будешь.
Пока Валька вглядывался сквозь найденную щелку в занавеске, Ефим Трофимович попробовал открыть калитку, но та была чем-то подпёрта со стороны двора. Краем глаза он заметил, как Федотов резко отпрянул от оконца и на корячках начал отползать от избы.
– Ты чо, Валёк, а?
Но тот сноровисто развернулся, и, уже не оглядываясь, кинулся прочь. Ефим Трофимович бросился следом. Федотова он нагнал уже возле его дома. Парень находился в невменяемом состоянии: глаза бегали, рот кривило от неконтролируемых судорог.
– Стый, слышь, оглоед, стый! Да куда ты, заполошный? Нешто в таком состоянии на глаза людям покажешься?
Но Валька ничего не соображал. Ефим Трофимович ухватил его за шиворот и силком потащил за собой.
– Во-от, а ты боялся.
После нескольких глотков самогона Вальке немного полегчало, и, хотя зубы выстукивали о края стакана неровные ритмы, в глазах появилась осмысленность.
– Ш-ш-то это было?!!
– А чё разглядел-то?
Вальку передёрнуло.
– Да морду… волчью, бля!
Ефим Трофимович усмехнулся.
– И-и, паря, а ты с кондачка хотел разобраться. Толковал же тебе: дело тут тёмное.
Валька отдышался и замотал головой, словно она у него отвязалась.
– Дак, Троф-фим-мыч, а чё ж волк-то… у эт-того хмыря… в избе…
Ефим Трофимович пожал плечами.
– Того не ведаю, Валёк. Я, как собаки-то завыли, выбежал на улицу и сразу к Никитинскому дому двинул… Там их и застал.
Федотов недоумённо уставился на старика.
– Кого “их”?
– Да Никитина с энтим самым волком. Здоровенный, знашь, такой. Будто телок.
Вальку вновь передёрнуло.
– Да-а, морда на меня выскочила… Думал, показалось.
Ефим Трофимович отобрал у потянувшегося к бутылке сотоварища стакан.
– Ты погоди, надоть дело до конца довести.
– Какое дело, какое дело?! Ты што, хочешь со своею пукалкой этава волка завалить? Не смеши. Тут пару карабинов надо, не меньше. А так нечего и соваться.
– А я думал, у тебя что…
– Думал, думал… Индюк тоже думал. В селе один карабин был, да и тот председатель этому Никитину хотел отоварить…
Валька от мелькнувшей у него неожиданной мысли даже забыл обидеться на Ефимыча за отнятый самогон.
– Слушай, дед, а как же этот фраер с волком-то закорешился?
Ефим Трофимович поднял указательный палец кверху и многозначительно проговорил: