Она хотела откинуться назад, но вовремя вспомнила, что спинки на ее стуле не имеется, и встала, убрав назад длинные вьющиеся локоны цвета жженой карамели, которые ярко сверкали в свете электрической лампы.
Ей было двадцать семь лет, но на вид никто не давал больше двадцати трех. Идеальные черты лица, аккуратный подбородок, длинные темные ресницы, обрамляющие выразительные зеленые глаза. Домашнее платье черно-красных цветов подчеркивало тонкую талию и гармонировало с обстановкой комнаты, где на окне висели бордовые шторы. Брошенный на комоде ноутбук, уйдя в спящий режим, монотонно мигал синей лампочкой. Через полуоткрытое окно врывался прохладный осенний воздух.
Достав из ящика туалетного столика двустороннее зеркало, Милагрос забралась с ногами на широкую кровать и, как бы между прочим, коснулась пальцем узора на левой щиколотке. Со стороны он выглядел татуировкой, при ближайшем рассмотрении – родимым пятном светло-коричневого цвета. Завитки, из которых состоял рисунок, по форме напоминали полумесяцы и причудливо переплетались между собой. Убрав ногу под себя, чтобы было удобно сидеть, девушка взглянула в зеркало и прищурилась:
– Нет, все-таки неровно, – она склонила голову к плечу, осторожно потрогала бровь, стараясь не попасть в глаз длинным блестящим ногтем золотистого оттенка, потом потерла кончик носа, подавляя желание чихнуть, и прислушалась.
В просторной двухэтажной квартире было тихо. Дочь оставалась у бабушки, муж вчера вылетел в Парагвай на очередное партнерское совещание, а приходящая помощница по хозяйству только что ушла. Через шторы снаружи проникал дневной свет, отражаясь от светлых стен, громко тикали фигурные настенные часы. От тонкого слуха Милагрос не ускользало ни одного лишнего шороха. Где-то снаружи пронзительно взвыла пожарная сирена, потом в вентиляционной шахте дома прогудел ветер, кто-то громко хлопнул дверцей автомобиля…
Осень в Аргентине прощалась со своим правом хозяйки.
Вдруг в маленьком зеркале, которое по-прежнему было у девушки в руке, отобразилось мерцание в воздухе за ее спиной, и Милагрос резко вскочила, мгновенно выставив локти в стороны и отставив одну ногу назад. От боевой стойки лунных воинов всем из них отказаться было трудно, а ей – еще и незачем.
Мерцание увеличилось в размерах и стало ярче. Со стороны могло казаться, будто пригоршни бриллиантовых крошек крутятся в чаше миксера, становясь с каждым мгновением все плотнее… Раз! И на этом месте вдруг возникло юное создание лет четырнадцати на вид, в руке которой был длинный посох, чей наконечник напоминал алебарду, украшенную вензелем из светящегося камня. На явившейся девушке было длинное бело-зеленое платье из тяжелой ткани, на голове – широкая диадема. Несмотря на нежный возраст, выражение темных глаз девушки было невозмутимым и серьезным, в них практически ничего не читалось, кроме холодности. Весь ее вид выражал абсолютное величие и спокойствие.