Сказки большого города. Только для взрослых - страница 8

– Собирайся, – решительно подумала Вика, – не дело домовому в метро бомжевать.

Войдя в квартиру, она сразу обняла мужа, открывшего дверь. За доли секунды увидела, что он очень устал от проблем на работе, переживает из-за финансовых трудностей, беспокоится за неё. Думает, что она слишком загружена, а детям не хватает мамы. Винит себя в этом и остро тоскует по ней – озорной, весёлой, лёгкой на подъём, по той, кого она почти забыла. По той, которая сейчас подняла голову и тёплой волной с мурашками по затылку заполнила её от пяток до макушки. Видимо, он тоже что-то увидел и потянул за руку. «Куда? Дети дома».

Метрошный кивнул ей, – «Присмотрю за детьми», – прошмыгнул внутрь квартиры, в детскую, Роняя игрушки и книжки с полок, прислушался к тишине на кухне и шорохам в спальне. Повернулся. Сталкиваясь лбами, девчонки делили тетради и учебники, попавшие под раздачу.

«Всё правильно сделал», – кивнул себе домовой Митроша, – «и родителям, и детям есть, чем заняться отдельно друг от друга».

Эту и другие сказки Эльвиры Мухаметшиной вы можете почитать на её канале «Сказки о настоящем». https://t.me/realtales.

В стародавние времена в далекой стране Иберии прилепились на склонах ущелья глубокого два пуэбло: Юга и Севера. Разделяла их речка горная. И была границей она меж враждебных племен. Что причиною стало той вражды уж не помнил никто. Только не было между ними дружбы да согласия.

Говорят, росла в пуэбло Юга Палома юная, дочка младшая алькальда – главы селения. И была она, озорная и веселая, у отца да братьев любимицей. Называли её «Голубка наша нежная».

Приходила за водой к ручью Палома, да всегда позднее подружек домой возвращалася. Любопытна была и нрава вольного. То заслушается песней пташечки, то цветком весенним любуется.

Заприметил как-то девушку молодой гончар из пуэбло Севера. Амополо искал среди горных трав для своих кувшинов узоры диковинные. Не простым он был ремесленником, а искусным мастером с душою художника.

И не мог он от Паломы отвести свой взор. Но не смел даже к ней приблизиться. Лишь украдкой каждый день наблюдал. Вот Палома скачет по камушкам посреди ручья, словно козочка легкая, горная. Вот поёт она песни звонкие, словно пташка на зорьке заливается.

Но однажды шла Палома тропкой горною, возвращалась с кувшином ключевой воды, да приметила в траве бабочку яркую. Потянулась, чтобы ближе разглядеть, оступилась, упала, кувшин разбив. Вот сидит она, горько слезы льёт, собирает осколки пальцами нежными. Не стерпел Амополо, поспешил скорей, успокоить девушку, помочь горюшку.