– М-да… – промычал Патриарх.
– Нет! – резко отсёк Никита, выплёвывая огурец, растирая пестицидную слюну на бетонном полу – Никаких компромиссов западу!
Чтобы разрядить обстановку, Пётр Михайлович щедро выставил ещё одну ёмкость, предназначенную для дела. Пили за греческих героев, за Афины и Спарту, за спартанцев, разгромивших, а потом свергнувших, персидского царя. И за Юрия Цезаря, и за Юрия Гагарина. Патриарх декламировал революционные стихи Сапфо. А проснувшийся Костя Вижульман попросил налить за царствие небесное мифологического Минотавра, которого сразил герой Тесей.
Зам-декана снова стал свой в доску и, с разрешения Никиты, решил продемонстрировать ценнейшую антикварную вещь. Культурное достояние цивилизованных людей и граждан, а так же присутствующих. Данный исторический шедевр он давно выменял на списанный и пришедший в негодность казённый инвентарь у зам-декана по хозяйственной части городского университета. И пока никому его не показывал, потому как некультурные люди могут это не оценить по достоинству.
Завесу тайны разгребали разом. Шедевр был специально замаскирован всяким нужным хозяйственным хламом и очень увесистый. Наконец, Савелий с Никитой извлекли и подняли археологическое приобретение завхоза. Нечто, аккуратно упакованное в тряпицы и верёвочки, напоминало человекообразную фигуру почти двухметрового роста. Пётр Михайлович взволнованно суетился рядом, как профессор-стажёр у близкого ему пациента, разматывая бинты.
– Может, это мумия покойного Тутанхомона? – заметил Вижульман, наливая.
Но Пётр Михайлович не читал о бесноватых мумиях. Он торжественно повернулся к присутствующим.
– Этот мужчина проживал давно в Греции и прославил себя героическим трудом.
Завхоз ловко сдёрнул последнюю ветошь, как таурег тунику с невольницы. Скульптурная форма, периода расцвета советского ренессанса 30-х годов, отлитая в гипсе, в остатках белой скорлупы облупившейся краски, предстала перед ценителями искусства. Трещины, заштопанные заплатками алебастра, лопнули. Но колос ещё держался.
– Это Атлант, – закончил свою мысль Пётр Михайлович.
Андрей подошёл ближе, закурил. Тяжёлая дымка поднялась над телом титана. В пустых глазах история прошлого.
– Он удерживал балкон, – пояснил Пётр Михайлович.
– Он удерживал небо, – ответил Фанерий Патриарх.