В общем, поморщившись и отвергнув предложение, сама откапала в
залежах огромной гардеробной голубое платье с белыми вышитыми
узорами на лифе, юбка у которого не была пышной, рукава наглухо
закрывали руки до самых запястий, а декольте не было глубоким,
чтобы вываливать «добро» наружу и привлекать чрезмерное внимание к
своей персоне. Хватит и того, что я появлюсь как неудачливая
покойница, здоровьем которой не поинтересовался даже супруг.
Тарис умело убрала мои волосы в красивую не особо замысловатую,
но элегантную высокую прическу с несколькими декоративными
шпильками. С левой стороны до груди спускался волнистый русый
локон. Отражение в зеркале было все еще не привычным, но невозможно
отрицать, что миссис Ноэль была по-настоящему красива. И такое
богатое платье шло ей безумно.
Старинный антураж коридоров напоминал декорации к фильму. Если
бы не прожила здесь уже несколько дней, решила бы, что случайно
забрела на съемочную площадку, очень большую и не в меру дорогущую.
То тут, то там висели картины в золотых и посеребрённых рамах с
портретами каких-то людей, по словам служанки, бывших
родственников, и пейзажами таких видов, что перед каждым хотелось
останавливаться и рассматривать все до мелочей. Служанка несколько
раз меня поторапливала, вежливыми покашливаниями напоминая, что нас
ждут.
А ждут ли?
Когда в удобных туфлях на маленьком каблучке шагнула в залу,
поняла – не ждали. Стол, конечно, был накрыт множеством тарелок с
аппетитными блюдами, которых хватило бы, чтобы накормить до
ожирения целую многодетную семью, но люди, сидящие за столом, даже
головы не повернули, когда я застыла на пороге. Служанка низко
склонилась и отошла в сторону, а я сделала глубокий вдох и
направилась к сидящим.
- Доброго утра, – старалась быть вежливой, но никто даже бровью
не повел, словно я была ходячим приведением, видимым только слугам
и тем, кто боялся лишиться работы.
Что же, понятно. Ну, ничего, мне главное, что поесть могу, а
чувствовать себя дискомфортно не стоит. Это все же и мой дом тоже.
Пусть лучше эта дамочка с декольте до пупка и гримом на лице
чувствует себя не в своей тарелке. Кстати, о тарелке. Когда она все
же решила повернуться ко мне и смерила меня уничижительным
взглядом, мне все же захотелось, чтобы она оказалась в этой самой
тарелке. По крайней мере, ее надменная физиономия, которая смерила
меня таким пренебрежением, что у меня чуть рука не дернулась, чтобы
помочь ей рассмотреть вблизи стоявший перед ней салат из
морепродуктов.