Книгой «Государь», написанной в 1513 и впервые опубликованной в 1532 году, Макиавелли открывает новую эпоху политического мышления, которое отныне стремится отделиться от спекулятивного мышления, этики и религии. Позицию автора можно выразить формулой «политика для политики», что собирательно и гибко выражает концепцию автономии политики.
Основные идеи Макиавелли сводятся к следующему. В политике должен главенствовать политический реализм, который тесно связан с антропологическим пессимизмом. С целью обеспечения такового превосходства необходимо создать концепцию «добродетели» государя, эффективно управляющего государством и со знанием дела противостоящего «судьбе». Кроме того, чтобы замысел оказался успешным, необходимо «возвращение к началам» для обновления политической жизни.
Видение Макиавелли человеческой природы глубоко пессимистично. Человек сам по себе ни хорош, ни плох, но скорее склонен к тому, чтобы быть плохим. Следовательно, политик не может полагаться на положительное в человеке, но должен принимать преобладание отрицательного и действовать в соответствии с этим. Следует принять необходимые меры, чтобы держать граждан в страхе, не опасаясь прослыть тираном. Конечно, идеальный государь должен быть в одно и то же время и обожаемым народом, и внушающим страх. Но эти две вещи трудно совместимы, и потому государь выбирает самый эффективный из способов управления государством, а именно: манипулирование «добродетелями».
Политическая «добродетель» у Макиавелли совсем не та, что «добродетель» в христианском смысле. Это понятие часто всплывает у гуманистов, но Макиавелли выводит из него все крайние следствия.
Добродетель знает, как противостоять судьбе. Для гуманистов тема противопоставления «свободы» и «судьбы» была очень важной, как и для Макиавелли. Многие полагали, что судьба движет событиями и потому бесполезно напрягаться, стремиться противостоять ей, и лучше было бы прекратить попытки бороться с ней. И Макиавелли пытается приспособиться к этому мнению, полагая, что одна половина всего человеческого зависит от судьбы, другая – от добродетелей и свободы. «Добродетель важнее, чем судьба в завоеваниях империи».
Автономия политики основывается на признании за ней сферы полномочий, которая реализуется собственными средствами, исходящими из признания «испорченности человеческой природы». Нравственностью в политике не только возможно, но и должно манипулировать.