Марина достала из сумки с туфлями ручку. Нарисовала Беловой синие рога, и для симметрии – синие вампирские клыки.
Обернулась, не видел ли кто. Но коридор был все так же пуст.
Марина усмехнулась. Конечно. Все в большом зале. Лижут ее перед сегодняшним спектаклем.
О, ну удачи. Одно дело – толкаться на сцене лондонского Королевского театра или там у себя в Питере. Там она, может, и сумела пустить всем пыль в глаза.
А здесь – Москва. Сцена огромная. Широкая, глубокая.
Такой сцене нужны размах, скорость. Пушечная сила прыжка… Прыжок Беловой? Ха-ха. В вариации Феи – три жете, чтобы полностью перекрыть эту сцену по диагонали. От одного угла кулис до другого. Только три прыжка. Да она дотянет только до середины сцены, спорим? В лучшем случае.
Надо будет все же заглянуть одним глазком на ее репетицию. Как там дела.
Как Белова будет выкручиваться.
Наверняка, поменяет хореографию в своей вариации. Ей придется убрать эти три жете. Вот тогда-то ее и взгреют. «Фею горы» поставил Маэстро. Балеты Маэстро в Москве – священны.
Все дутое лопается. Рано или поздно. Лучше рано. Марина дала Беловой два года. Максимум. Ей самой к тому времени будет двадцать шесть. Всего двадцать шесть! Еще ничего не поздно.
9
Люда в самом деле опоздала. Кордебалет, у которого была выписана репетиция в другом зале, уже утекал через дверь. Люда толкнулась пару раз против течения. Надо подойти к этой Беловой, поздравить, сказать что-то приятное или что там еще. Никогда не знаешь. Может, потом замолвит словечко – и Люду на гастролях в Японии, стране самых жирных суточных, поставят на местечко получше, в первую линию. А может, даже и в восьмерку. Лишние деньги? Да что вы! – деньги никогда не лишние, по крайней мере, ей.
Кордебалет все шел и шел.
Надо идти с ними. Еще не хватало опоздать теперь на собственную репетицию. В расписании стоит, что ведет Вера Марковна, эта – сволочь: Акиму настучит.
Но дорога ложка к обеду. Правильно говорят. Надо пробиться к Беловой. Сказать что-нибудь милое. Произвести первое впечатление.
Люда посторонилась, пропуская выходящих.
– Людка, ты как? – идешь?
– Людка, а ты?
– Я сейчас, сейчас.
Нырнуть внутрь все не удавалось. Большой у нас кордебалет все-таки, подумала Люда не без гордости. Дождалась, когда поток обмелеет. Следом выступала знать – они и здесь соблюдали очередность согласно официальной иерархии: солисты и солистки, первые солисты, затем ведущие солисты. Поприветствовать новую балерину согнали всех.