Пашкову немедленно вспомнилось, что один из его дальних предков однажды там сидел в каземате за какую-то дуэль. Поэтому он счел посещение Петропавловки для себя делом чести. Он таким образом отдавал дань памяти предку.
– Тем более, – провел Лешка указательным пальцем по карте, – что идти-то недалеко.
Ребята двинулись в путь. Дорога оказалась куда более длинной, чем они предполагали. Ступив на мостовую Петропавловки, Темыч заявил, что нужно сразу идти в усыпальницу русских царей, про которую им рассказывал на уроках истории любимый классный руководитель Андрей Станиславович. Пашков с Темычем не согласился. Он сказал, что цари подождут. А перво-наперво надо осмотреть казематы. Должен же он, Пашков, знать, в каких условиях содержали его далекого предка.
Тогда Темыч сказал, что один пойдет в усыпальницу русских царей. Пашков отправился искать свои казематы. Женька, поколебавшись, составил ему компанию. Казематы им не понравились. Больше всего Пашкова возмутило, что нет мемориальной доски.
– Про декабристов, пожалуйста, – с негодованием говорил он Женьке. – А Пашковы что, хуже? Зря мой предок тут сидел!
– Да перестань ты, – утешал его Женька. – Хочешь, можем фломастером мемориальную надпись оставить, – полез он в карман, где у него всегда было наготове несколько разноцветных фломастеров.
Идея Пашкову пришлась по душе.
– Действительно! – хлопнул он по плечу Женьку. – Сейчас восстановим историческую справедливость.
Женька уже занес руку с черным фломастером возле одной из мрачных темниц.
– Чего писать-то будем? – повернулся он к Пашкову.
Лешка в нерешительности потоптался на месте.
– Не знаю, Женька. Надо сначала определить, в каком из казематов мог сидеть мой предок.
– Какая разница, – отмахнулся долговязый мальчик. – Они тут все одинаковые.
– Одинаковые-то одинаковые, – ответил Пашков. – А если мы напишем, а как раз в этой камере содержали какого-нибудь врага моего предка.
– Ты лучше скажи имя-отчество, – потребовал Женька.
Пашков задумался.
– Не помню, – наконец изрек он.
– Тогда просто напишем… – принялся выбирать местечко получше Женька. – «Тут был зверски замучен пламенный русский дворянин Пашков».
– Вообще-то он просто тут немножечко побыл под арестом, а потом его выпустили, – сообщил Лешка. – Так что «зверски замучен» не подходит.