— Наркотики, если это не антишоковая
терапия или обезболивающее, всегда яд, рано или поздно распад
личности неизбежен, собственно, как и с алкоголем — здесь это тот
же наркотик — похмелья нет, печень с почками не отваливаются, бухай
хоть каждый день.
— Ну личности тут распадаются и без
наркотиков и бухла. С тем и другим просто нужно знать меру, как там
у Володи Розенкруга? Но не очко обычно губит, а к одиннадцати
туз!
— У кого, у кого!!!?
— Розенкруга. Поэт, великий. Вы что,
он же в школьной программе.
— Ну, у нас это три разных человека,
а в школьной программе, вообще, только один. Ну, пока один…, по
крайней мере, на момент моего отбытия был один.
Наверное, это и есть культурный шок.
Интересно, есть ли реальность, в которой негр Киплинг написал
«Бремя Чёрных»?
— Да? Здорово! Не могу даже
представить, как можно разделить, в принципе неделимое, на три
части. Вот, как раз в тему:
Полем, полем, полем
Белым, белым полем дым
Падал я и полз на брюхе
Ко бутыли медовухи
И будто не было разлуки
Две судьбы мои, две слезы мои –
пьянь с
ханыгою…[1]
— Обалдеть!
— Ну вот как такое можно разделить,
да ещё и на три части?
Александр Николаевич производил
двойственное впечатление: история бегства от социального падения
вполне правдоподобна, но пафос, он всегда маскирует что-то
неприятное. Да и с даром не всё ясно. Безусловно, с такой
способностью избавляться от преследования в плотной застройке очень
удобно, но вот как-то слабо коррелируются высокопарные речи с
обитанием исключительно в вонючих подвалах. «Бытие определяет
сознание», думаю, что к старику Марксу в случае с этим человеком
нужно прислушаться.
В новой компании я решил провести ещё
один день, посчитав доводы Александра Николаевича вполне
справедливыми: сегодня заражённые громят свежий кластер, а завтра
начнут расползаться по округе, наиболее развитые, у которых в
мозгах есть подобие памяти, потопают как раз через этот район —
неподалёку через пару дней ожидается очередное обновление. За
матёрыми тварями увяжется какая-то часть новоиспечённых монстров и
тех, кто в своём развитии не далеко от них ушёл, но уже имеет в
споровом мешке ценный приз. Подобные противники, нам с ним, вполне
по силам, если действовать сообща.
Мы уговорились переждать первую
половину дня в подвале, а затем провести своего рода сафари, где
Александр Николаевич будет в роли приманки, а я, надёжно укрывшись
в одном из помещений магазина, буду расстреливать пробегающих мимо
монстров. План мне показался великолепным, даже лучше варианта с
минированием путей миграции тварей. Я уже представлял себя
усевшимся в удобном кресле перед распахнутым окном, рядом бокал с
коньяком..., или лучше с виски — более аутентично. Ещё бы сигару в
зубы и вместо арбалета какой-нибудь «слонобой».