Ярмо нещадно давило и натирало отвыкшую от
таких нагрузок шею, мышцы гудели, а Серое Крыло был проклят и
послан столько раз, что будь примета правдива — икал бы бэтпони до
самой старости. Но вот, наконец, спуск был побеждён.
О… сколько раз Флейму хотелось скинуть с
шеи хомуты и как следует лягнуть повозку, чтобы она со всей
скоростью слетела по склону! Вот только несчастный земнопонь сам
одёргивал себя. Товар не виноват, что его купили так много.
Виновата жаба. А поскольку дух жадности был не более чем
фольклорным персонажем, Флейму оставалось лишь стиснуть зубы и ещё
осторожнее спускаться по зыбкой земле, которая, зараза такая, таяла
в нескольких метрах перед ним и замерзала в нескольких — после.
Достойная причина, чтобы ненавидеть зиму в
низинах. Хотя… если набрать скорость, то земля не успевала
нагреваться так быстро и неправильный пони мог вполне жёстко
ступать по твёрдой почве, не опасаясь поскользнуться.
Во всём виновата жадность.
Но вот, самый неприятный участок пути был
побеждён и усталый пони рухнул на ровную, никуда не наклонную сухую
землю. Можно было перевести дыхание. До железнодорожной станции
было копытом подать.
***
Поезд, наконец, довёз Флейма до конечной
точки его маршрута.
— Понивилль! — разнёсся по коридору вагона
мелодичный крик проводницы, и Терри поспешил на платформу, пока его
телега не укатила дальше, забытая в товарном вагоне.
Но вот спустя уже пятнадцать минут хомут
снова был застёгнут на шее, а шаг замедляла уже порядком
осточертевшая телега.
Ну вот он и на месте. Сколько он уже здесь
не был? Пять лет? Вот бы ещё столько же тут не появляться! Но
не-е-е-е-т! Надо было ему геройствовать на Ледяном Пике! В
результате чего земнопонь и удостоился чести мелькнуть в отчёте
Серого Крыла! О, сено! Ну что за привычка такая: лезть не в своё
дело-то?
Флейм печально опустил ушки и побрёл в
сторону городка. От станции до основных кварталов идти было не
далеко, но прямо сейчас Терри хотел, чтобы эта дорожка не кончалась
как можно дольше.
Из пучины мрачных мыслей его вывел
ярко-фиолетовый луч магии, прочертивший глубокую борозду прямо
перед его копытами. Шёрстка мигом пропиталась холодным потом, а
грива встала дыбом. Терри в ужасе заозирался по сторонам, пытаясь
определить источник угрозы, и тут же прыгнул вперёд. Очередной луч
вспахал землю там, где только что был его круп, и как сдобную
соломку перерезал подводы телеги, перепугав несчастного жеребца
настолько, что не будь его грива серой, сразу бы стало видно,
насколько он поседел.