Мама смеялась, глядя на возню мальчишек, а потом прогнала Владика в кровать. Он не очень-то любил спать один, поэтому часто прибегал под бочок к родителям и умащивался в середине кровати, чтобы вдоволь потолкаться во сне, приняв всевозможные акробатические позы, о чем и рассказывал сегодня папа. Но сегодня он готов был дать папе отдохнуть – что ж, одной ночи-то хватит, он надеялся… На лестнице, да и потом, умащиваясь наверху – он спал на кровати-чердаке, которую сделал ему папа, – Владик все ворчал, что он никакой не роботик, а живой человек, с руками и ногами, и кровь вот, в ранке, еще просвечивает, а у роботиков никакой крови-то не бывает, пусть бы в фильмах посмотрели, тогда бы не шутили так. После прощального ритуала (поцелуй в каждую щеку и «целование» носиками) мама вышла из комнаты, открыла незаметную крышку в стене, пробежалась пальцами по сенсорного экранчику и, пробурчав про себя: «чего это он взялся ребенку всякой ерундой на ночь голову морочить?», слегка изменила настройки.
– Вообще-то, когда ты говорила, что Зубная Фея принесет подарок, я и не верила уже давным-давно.
Так, самым что ни на есть ответственным голосом, сообщила двенадцатилетняя Маруся и, развернувшись, захлопнула дверь в свою комнату.
Мама не успела отреагировать на этот выпад. Она подошла к комнате, открыла было рот, чтобы что-то возразить, но передумала, взглянув на хрустальную баночку с первыми волосиками и зубками своей дочки, махнула рукой и пошла на кухню кормить котов.
Ну, или мыть посуду.
А может, белье выкладывать из стиральной машинки.
Пришедшая на кухню Маруся молча шелестела упаковками в холодильнике, передвигая коробки. И мама, обернувшись, ответила ей по начатой в комнате теме:
– Вообще-то я и была всегда Зубной Феей, ты что, не поняла? Играла ее роль.
– Ага, и всегда забывала мне класть подарок под подушку, – засмеялась девочка.
– … и спохватывалась, сообщая, что Зубная Фея принесла и бросила, где попало, потому что очень спешила, – продолжила мама весело.
– …или я намекала, что хочу сама себе выбрать подарок в «Детском мире», пусть лучше деньгами даст! – заливалась Маруся.
А потом погрустнела.
– Жаль, что у меня давно зубы не выпадали…
И со вздохом ушла обратно в комнату, держа в руках разогретые тем временем наггетсы.
Мама вздохнула, присела на стул и открыла свою любимую шкатулку с музыкой. Балерина танцевала по зеркальной поверхности шкатулки также плавно и красиво, как много лет назад. Но… ни одного зуба, положенного туда мамой, в шкатулке не оказалось. Наверное, выбросила и забыла, – решила мама, и перед тем, как закрыть шкатулку, взглянула на свою танцовщицу.