Сборник добавлений к сценарию «Сестры Карабасовы» приобрел размеры киноромана «Похождения маркиза де Караба в Стране Дураков или Жемчужина во лбу», рассчитанного на узкий круг читателей-визионеров.
В «Вишневом саде» использованы цитаты из Чехова, в «Нечаянных чарах» цитаты из текста «По канве Рустама» Евгения Харитонова. Эпиграф взят из произведения Михаила Казакова, поэта, автора текста «По канве Идиота». «Визит дамы» написан в соавторстве с Александром Шпагиным.
Мнения персонажей, представляющих из себя квази-философию, не относятся к авторским и приведены из сарказма – для юмора. Реинкарнация и прочие превращения используются в качестве литературного приема. Остается только разобраться, что к чему. Все тексты приведены с сокращениями.
Портрет художника в юности
«Представьте мальчика, который стоит у бассейна и бросает камешки в воду по обыкновению бездельников всех времен и народов. Мальчик с камнем в руке – это я! Пока мальчик поднимает следующий камень, из воды высовывается глуповатая физиономия слуги. Он стоит за спиной бронзовой статуи сатира, а руками держится за рожки. Я бросаю камень, стараясь попасть в него, а он всякий раз прячет голову под воду. Любимое развлечение в детстве. С детства любил пошутить…»
* * *
Огромные резные двери распахиваются перед пьяницей в лохмотьях, и его взору предстает холл шикарного отеля с фонтаном, оранжерей в глубине и павлинами. На пороге стоит группа детей во главе с учительницей, которая, указывая на оборванца, просящего милостыню, зачитывает стих:
– Смотрите ж, дети, на него, как он угрюм, и худ, и бледен! Смотрите, как он наг и беден…
– Так бейте же его! – восклицает один из мальчишек с хитрыми веселыми глазами, и дети забрасывают его апельсинами.
* * *
«Я родился в начале века в семье богатого земле-и-чего-то-еще-там-владельца в Кисловодске. Вычурный домик рядом с вокзалом на холме принадлежал нашей семье до революции. Включайте воображение: сейчас появится. О, появился! Не видите? Стало быть, не дано. В детстве я проглотил изумруд, размером с яйцо… впоследствии он рассосался… и стал видеть невидимое. Брал, бывало, прямоугольную линзу и обозревал через нее, что происходит в сознании каждого из присутствующих за столом. Видел, как над головой одного из гостей в ритме его шевелящихся пальцев пляшут металлические шарики. На голове хозяина дома акробатка принимала одну изощренную позу за другой. Яркие бабочки порхали вокруг младшей сестры, тарелка с супом начинала вращаться. Рыба выпрыгивали из супницы и плюхались назад. Створки раковин со всхлипами раскрывались и закрывались. Из подносов вырастали карликовые деревья с экзотическими плодами. Жемчужные ожерелья ползали змейками по столу, между тарелками разъезжал разукрашенный каменьями лимузинчик. Я научился раскладывать натюрморты, которые стали ключами для выхода в Элизей».