– Поговорим наедине, донна, – произносит Вебер абсолютно спокойно, словно бы ничего не происходит. Словно все так, как должно быть. – Не нужно сцен на людях, вы же не истеричка, – он делает приглашающий жест рукой.
– Маргарита, – на плече детектива оказывается крепкая ладонь. – Не надо.
– Убери руку, Майло, – цедит сквозь сжатые зубы Марго, ещё сильнее сминая несчастную газету. – Иначе, клянусь, я тебе ее сломаю.
– Этого выставите вон, – спокойно говорит Вебер, едва взглянув на запыхавшегося частного сыщика. – Нам два кофе и… – он на мгновение задумывается, стоит ли продолжать, но будто в насмешку строит из себя радушного хозяина. Всем своим видом говоря и притаившейся за его спиной писательнице, ловящей каждое слово, и работникам, и посетителям, среди которых он заметил двух итальянцев, что все замечательно, ничего необычного, он все же договаривает:
– Донне, капрезе. Идемте.
Вебер удобнее перехватывает трость, на которую опирается, и, развернувшись, направляется к кабинету, ощущая, как детектив, идущая следом за ним, прожигает взглядом его спину промеж лопаток.
– Фокс, оставь нас, – едва раскрыв дверь, велит мужчина.
Дважды повторять не приходится. Расторопный юрист, схватив документы, словно бы растворяется в воздухе – насколько быстро исчезает.
Маргарита, скрипя зубами, наблюдает, как Вебер, отставив трость в сторону, снимает пиджак и, бросив его в кресло, облокачивается о стол, складывая руки на груди и устремляя на неё внимательный взгляд.
– Итак, что вас сюда привело? Я думал, мы закончили.
– А вашей наглости нет предела, герр, – Марго даже не цедит – почти рычит. – Я надеюсь, Вы довольны собой. Думали отыграться? На место поставить? Подлый, низкий…
– Бессердечный, высокомерный, надменный и далее по списку, – заканчивает за нее Вебер, приподняв брови. – Я слышал это уже тысячу раз, не утруждайтесь повторять. Вот только обычно мне об этом говорят бывшие, а с вами, донна, мы вроде не спали, или я ошибаюсь?
Раздувая ноздри от негодования, Маргарита щурит глаза, глядя на преступно спокойного Вебера и пытаясь понять, как он умудряется оставаться таким невозмутимым. Не человек – ледяной истукан.
– Если вы думаете, что я отступлюсь от своего из-за вашей подлянки, вы ошибаетесь. Я с вас теперь глаз не спущу!
– Мне очень лестно такое повышенное внимание, но я все ещё не понимаю, в чем именно виноват на этот раз, – Вебер чуть заметно поворачивает голову вбок, изогнув одну бровь. Марго чувствует, терпения в ней вовсе не остаётся, и неизвестно, чем бы все кончилось, если бы дверь за ее спиной не отворилась, и в комнату не впорхнул бы официант с подносом.