– Не стоит волноваться о таких пустяках, фройлен… – намерено обратившись к ней на немецкий манер, низким голосом отвечает Вебер и осторожно высвобождает ладонь из ее рук.
– Кларк, – вздыхает женщина, подняв взгляд, и обольстительно улыбается. – Но зовите меня Энн и, пожалуйста, возьмите платок.
– Спасибо, Энн, – приняв кусок батиста, Вебер берет здоровый рукой холенную руку женщины, и не разрывая зрительного контакта, целует. – Ну, а я – Вебер. Знаете, я хотел бы отблагодарить вас за заботу…
***
– Уже вернулась? – Грегори чуть поворачивается в ее сторону, когда Марго садится в соседнее кресло рядом с ним. Она кладёт клатч на колени, устало вздохнув.
– Так и не покурила. Там внизу такая страшная давка – Миллиган не дают прохода. Боюсь, если бы вышла из театра, то уже не зашла, – усмехается женщина, качая головой. Неприятного типа с шампанским она предпочитает не упоминать.
– Ну и отлично, – отвечает муж. – Хоть немного меньше дышишь этой гадостью.
– Не начинай, – она закатывает глаза, убирая с лица уложенные для выхода в свет волосы. Очень хочется сбросить туфли – за любимую пару удобных ботинок на плоском ходу она бы сейчас, пожалуй, продала бы и душу.
Звенит второй звонок, и зал начинает понемногу наполняться зрителями. Она окидывает толпу безразличным взглядом, как вдруг взор цепляется за противоположную ложу, а точнее, за обладателя стянутых в короткий хвост пепельного цвета волос, усаживающегося на место в компании какой-то женщины в откровенном платье цвета фиалок.
«Поверить не могу, что женщины ведутся на этого индюка. У него на лице ведь все написано!» – раздраженно думает Марго, кладя руку в раскрытую ладонь мужа. Однако, третий звонок, начинающийся второй акт и нежное скольжение кончиками пальцев по ладони Грегори, заставляют ее выкинуть из головы эти мелочи жизни…