В зале я оказываюсь не первым посетителем. Два стола уже заняты.
За одним неспешно едят и о чем-то беседуют два парня в выгоревших
на солнце почти до белизны «горках». На вид, примерно мои
ровесники, крепкие фигуры, широкие плечи, загорелые обветренные
лица. Свои черные банданы они, словно байкеры, которых я
неоднократно видел когда-то в Москве, повязали на плечо, пропустив
под мышкой и завязав узлом вокруг хлястика-погончика куртки. За
другим в одиночестве выпивает еще один, помоложе первых двух, лет,
наверное, двадцати двух – двадцати трех, одетый в камуфлированные
штаны и короткую черную кожаную куртку. Внешностью и повадками он
здорово смахивает на мелких бандючат начала 90-х: лысая голова,
наглая физиономия, некогда спортивная, но уже начинающая оплывать
«тушка», этакий некогда накачанный «колобок». Заменить ему
камуфляжные штаны на малиновые слаксы, а короткие сапоги на
«адидасовские» кроссовки… Да толстую золотую цепь на шею повесить…
М-да, одним словом, не нравится мне этот «гусь», хоть убейте, не
нравится. Все трое вооружены только пистолетами. Угадал я, без
повода обвешиваться оружием тут, похоже, не принято, но и совсем
безоружными не ходят.
Увидев меня, все трое отрываются от своих занятий и изучающее
разглядывают мою скромную персону. Поневоле вспоминаются старые
вестерны с Клинтом Иствудом. В город приезжает никому не известный
стрелок, и местные глазеют, соображая, чего от него можно ждать.
Ладно, поиграем в ковбоев. Надеюсь, нарываться на проблемы,
проверяя новичка «на слабо», подобно киношным «плохишам», они не
станут. Не хотелось бы начинать взаимоотношения с местными
наемниками с драки или, не приведи бог, со стрельбы. Неспешно
рассматриваю их в ответ, здороваюсь, слегка кивая головой, а потом
подхожу к стоящему за стойкой Кузьме.
— Так что там с обедом?
— Садись за любой стол, сейчас все будет, — отвечает
тот.
И впрямь, буквально через минуту из двери, ведущей, судя по
запахам, из-за нее доносящимся, на кухню, выплывает монументальная
женщина с большим деревянным подносом в руках. Ох, блин! С таких,
наверное, при Советском Союзе статуи колхозниц и прочих
строительниц коммунизма лепили. Настоящая казачка: красивая,
статная, крепкая. Из тех, что любого коня одним ударом с копыт
свалят и горящую избу по бревнышку раскатают. Валькирия! Будь она
лет на двадцать моложе — влюбился бы!