Исмагилов кладет на прикроватную тумбочку мой кошелек и
служебное удостоверение с личным жетоном, которые я запихнул под
днище шкафа в своем гостиничном номере.
— Вот тут-то у нас челюсти на пол и попадали,
удостоверение-то почти новое, совершенно точно подлинное, но при
этом организации, которой уже почти тридцать лет не существует. Да
вдобавок действительное до марта 2012 года. И новенькие купюры в
кошельке, которых уже и не осталось нигде, ими народ во время Тьмы
печки растапливал. А еще больше обалдели, когда «пробили» твою
«ксиву» и жетон по нашей базе данных. И отпечатки пальцев сравнили.
Ханкала — это же огромная военная база. А крупная военная база —
это очень большой архив. А в нем не только личные дела и
командировочные предписания тех, кто в КТО* участвовал.
Там если хорошенько поискать, на каждого еще и продовольственный
аттестат найдется. А ты, мил друг, не только повоевать, но еще и
«геройски погибнуть» в здешних краях умудрился, и наградные
документы на тебя тоже через Ханкалу проходили, и туда, и назад.
Короче, данных на тебя нашлось — вагон и маленькая тележка, включая
фото и дактилоскопическую и стоматологическую карты. Одно было
непонятно, какого черта ты здесь, а главное — СЕЙЧАС, делаешь. А ты
на допросах продолжаешь жесткое «отрицалово» изображать. Хотя, с
другой стороны, кто знает, как бы я себя на твоем месте вел.
Короче, решили, что пришла пора просто перед тобой все карты на
стол выложить и на откровенный разговор тебя вытягивать. А тут тебя
самого «с нарезки» сорвало.
— А кого б тут не сорвало? Устроили, понимаешь, вокруг меня
«высокохудожественную самодеятельность». День поглядел, два
поглядел, но терпение ж не железное.
— Ладно, ты давай, поправляйся. А о твоем дальнейшем
житье-бытье мы после поговорим. И еще, ты уж зла на нас не держи,
сам понимаешь…
— Ага, — хриплю я, удачно пародируя
Джигарханяна, — работа такая.
Майор пару секунд смотрит с недоумением, а потом, видимо
вспоминает, откуда цитата, и расплывается в улыбке.
— Вот, блин, а я уж этот мульт позабыл давно. В общем, так
и есть, работа у нас, конечно, собачья, но делать ее все равно
надо.
С тем Исмагилов и откланялся, а еще через пару часов «на огонек»
заглянул Комендант.
— Здорова, пришелец! Что, готов к уроку новейшей
истории?
— Да я, как юный пионер, всегда готов.