Надо проверить, как там мой прикрывающий.
– “Беркут” вызывает “Шмеля”.
Поляк не ответил, хотя мы уже достаточно удалились от Барьера, чтобы заработала связь. И сразу поправил себя: я удалился!
И снова вернулись все страхи.
– Войцех!?
Да чтоб тебя! Неужели на этот раз у напарника что-то случилось?!
– Войцех, ответь.
Я начал высматривать “Шмель” над собой, по бокам и, с замиранием сердца, внизу.
Окрашенные закатным солнцем и Барьером в розовый горы мало отличались от таких же в Верхне-китайском Пределе, который мы покинули.
Самолёта прикрывающего нигде не было.
– Войцех! Это Златов, ответь!
– Да не шуми, я прямо над тобой.
– А чего молчишь?
– Закатом залюбовался.
– Вот ты…
Поляк рассмеялся:
– Хотелось посмотреть, как ты паниковать начнёшь.
А мне хотелось ему отвесить хорошего тумака. Шутить вздумал! Весело ему.
– Как обстановка? – сердито пробурчал я.
– Пространство чистое, в воздухе кроме нас – никого. Вышли недалеко от Калькутты.
Ого! Далеко нас снесло. Радовало только, что в Калькутте располагался вполне приличный аэродром. Поэтому, можно сказать, что всё хорошо.
Зря я так переживал и волновался. Все эти страхи, суеверия, байки – ничего они не значат. Только голову забивают и нервы щекочут.
– Злотый, ты чего, обиделся?
– Перед тем, как ты меня догнал, я видел тень призрачного пилота.
Войцех замолчал. Что, уже не так смешно? Настал мой черёд злорадствовать.
Я не знал, насколько он суеверен, если как я, то мои слова произведут на него впечатление. Если же хоть немного больше… я улыбнулся, чувствуя себя этаким злым гением.
– Златов, ты это… извини, – проговорил, наконец, напарник.
– Ладно, проехали. Как завёлся?
– С первого раза.
Я даже позавидовал. У меня давно так не получалось. Отличная машина у поляка.
– В Калькутте знаешь, где перекусить нормально, чтобы не плеваться огнём потом?
Я прекрасно помнил наставления Джеремайи, но никто не будет диктовать мне, где питаться.
– Есть местечко недалеко от храма Восьмого шудра, – ответил Войцех.
– А Восьмой это у них кто: йог или слоноголовый?
– Йог.
Настроение у меня заметно улучшилось. Самолёт летел ровно, двигатели “шептали”, скоро приземлимся, сходим перекусить, а то уже начинало урчать в животе. Страх остался в прошлом. Зря я только нервничал.
И вдруг позади меня, из пустого грузового отсека, раздался громкий, протяжный звук, от которого кровь застыла у меня в жилах.