– Первый – не тот, кто быстрее, а тот, кто выше по сути. Ибо истина – это вершина, а не очерёдность.
Антон смотрит на присутствующих и жестикулирует, продолжая:
– Всех нас тут Бог собрал, чтобы мы глубже ошибки своих прошлых деяний уразумели. По зрелости нашей и воздастся нам. Всё в Мироздании на весах тончайших измеряется ежедневно, ежечасно, ежеминутно, и…
– И вот твоя минута истекла. Стоп, машина! – командует Миша.
И добавляет, замечая за собой, что на проповеди Святоши стал реагировать ещё с большим раздражением:
– Бог собирает в другом месте. А тут вас собрал Бур. Во как! Уяснил?..
Мгновенное сомнение и… Миша принял новое решение: наказать выскочку по полной – без зелёной2. В общем, в тайне от авторитетов. Невозможное станет возможным, что для зоны – большая редкость…Снова жаба стала давить Бога-Бура: как же не использовать во всей красе такую лафу? Такой ништяк!.. И он ещё раз мысленно повторил три «стимула»: Батиного старшего по отряду нет, самого Бати на зоне нет, да и единственный вор в законе копыта отбросил. Да подобное бывает, может, раз в сто, двести лет…
Ощущая пьянящий вкус вседозволенности, Бур даёт своим архаровцам особый сигнал: мол, зелёный свет.
– Колян, покажи-ка, пока слегонца, нашему спасителю-батюшке, что мы могём ему ответить.
– Ага. Могём лёгкий хук, – скрипит своим басом этот здоровяк и подходит к Антону, который продолжает что-то говорить.
Пара коротких ударов на расслабоне, но явно с боксёрской техникой, отбрасывает спасителя к стене. Два братка помогают поверженному встать на ноги. А Бур, ухмыляясь, продолжает:
– Ну, вот первый тур пройден. Только, Антошка, это была разминочка. Начинаем второй – этот посложнее будет. Встать на ножки мы тебе уже не поможем. Сечёшь? А то, милок, как-то стрёмно получается: мы тебе помогаем, а ты нам –фигушки. Не по-брателовски это. Не по-божески. Верно?
– Верно то, что нами на собственном опыте испытано, – говорит Антоша, превозмогая боль от ударов в челюсть. – И любое бескорыстное дело верно, ибо на благо ближнего делается. Делами своими себе дорогу в бессмертие или к смерти мученической прокладываем. Пути Господни неисповедимы, но всегда лишь Благо несут. Но блажен не тот, кто в Бога уверовал, а кто себя его частью осознал. Ибо…
– Ибо стоп! И пошёл бы ты знаешь куда? В свою церковь на курьих ножках – кричит Бур, посмотрев на часы. – Ну и занесло ж тебя. Уже Бога, блин, на части делишь.