В парке том, над рекою извилистой,
не давала природа нам вымереть,
где надеялся я, божьей милостью,
все ступнями окрестности вымерять.
На пеньке, или выцветшем лежбище
так мечтал о познании сущего —
что представить не мог сам давно уже,
что уже не найти в мире лучшего.
Тишина над заливами сомкнута,
заполняя поверхности бликами,
словно светлые глазки из омута
улыбались призывными ликами.
И нырял я, страдая неверием
на святое спасение будущим,
как любовь, задыхаясь от времени,
уступает постель голым чудищам.
Впрочем, зря я грущу у черёмухи
и смущаюсь рассветами синими —
кто же выдаст судебные промахи
за удачу, которую примем мы?!