— Не стоит, Миш, — преувеличенно спокойным голосом
говорит мне Игорь. — Там, на КПП, мальчонки на охране стоят -
вообще без чувства юмора. Еще решат, что ты базу обстрелять решил,
да долбанут из чего-нибудь в целях упреждения возможной
агрессии.
— Ты серьезно?
— Ну, как сказать, из гранатометов их иногда обстреливать
пытаются…
— Ладно, тогда, от греха подальше, и правда, тормозить не
стоит. И на ходу полюбуюсь.
Да уж, «мальчонки» здешние действительно чувством юмора не
обладали. По крайней мере — не на службе. Вышедшие к нам парнишки,
совсем еще пацаны, лет девятнадцать, не больше, были серьезны,
словно прокурор во время зачитывания приговора, и просто исполнены
осознания важности происходящего. Один двинулся к нашему УАЗу, а
второй остался на прикрытии. Причем встал грамотно: и мы все у него
— как на ладони, и напарник линию огня не перекрывает. Молоток! Вот
только уж больно скованные. Все с ними ясно — salagus vulgaris.
«Салаги обыкновенные», до слез заинструктированные, своего сержанта
боящиеся больше, чем всех боевиков Непримиримых Тейпов, вместе
взятых, вооруженные и смертельно опасные. С такими действительно
шутить не стоит.
— Здравствуйте, — взгляд у подошедшего парня
пристальный, настороженный. — Из машины выходите и документы
приготовьте. И за оружие хвататься не советую, на всякий
случай.
Безропотно подчиняемся и выбираемся на улицу. Игорь достает из
нагрудного кармана своего прыжкового костюма книжицу удостоверения
и, раскрыв, протягивает часовому, но в руки при этом не отдает.
— Я Комендант Червленной, капитан Костылев. Со мною — двое
гражданских. Едем в секретную часть к лейтенанту Завацкому.
Проверьте списки.
В первый момент я даже не понял, о каких таких гражданских
говорит Игорь. И только потом доходит, что это обо мне и Толе. Ну,
собственно, а чего ты хотел, товарищ прапорщик? Или уже бывший
прапорщик? С одной стороны, меня вроде как не увольняли, с другой —
«из рядов» все равно исключили, в связи с гибелью. Наемники — не
армия, хоть и военизированная структура. А лейтенантом здешних
вооруженных сил ты сам стать не захотел. Ну, вот и все, добро
пожаловать в гражданские!
Боец молча кивает, жестом показывает нам, мол, стойте тут, и
уходит в бетонное нутро ДОТа, из которого только что вышел. Второй
остается на месте и продолжает вполне толково «держать» нас.