Пилот джеда не видел их. Вездеход был надежно укрыт за скалами,
почти полностью сливаясь с ними. Лучи прожекторов высвечивали
красно-коричневые участки земли, проскальзывали мимо. Скалы патруль
не заинтересовали.
– Полетел.
– Выждем еще секунд двадцать.
– Давай посчитаем. Двадцать, девятнадцать…
– Ладно, ладно! Уже едем.
Вездеход крутанулся на месте и медленно, даже осторожно, как
зверь, выполз из-за скал и, оставляя на песке след гусеничных
траков, направился на юг.
Изображение удаляющейся крылатой машины на большом мониторе,
заменяющем в гусеничном вездеходе лобовое стекло, сменилось на
панораму почти идиллическую: ровная полоска красной земли и
желто-оранжевого цвета полоса неба.
На Марсе, который помнил Горин, она была желто-серая, можно
сказать, грязная –из-за башен терраформирования, которые медленно
приближали атмосферу Марса к земной.
Этот же Марс экзогеолог не помнил. Не мог помнить. Ведь это был
другой Марс. Чужой.
Но и здесь жили люди. Со своими страхами, надеждами,
стремлениями. Только они тоже были чужие.
Здесь все было другое. И одновременно похожее.
Одежда, предметы обихода… разговоры, манеры речи… тот же язык:
вместо общего русского здесь использовался английский – то, что
отметил Виктор.
Горин пошевелил сломанной ногой и теперь медленно срастающейся
под частой металлической сеткой из темного, мягкого на ощупь
металла.
Нога почти не болела. Ему делали уколы. Помимо обезболивающих,
как он подозревал, вместе с ними вводили и транквилизаторы. Потому
что каждый раз он проваливался в тяжелый муторный сон. Виктор знал,
что сон один и тот же, но ни разу ему не удалось его запомнить.
Лишь смутные образы, не способные побудить память для
воспроизведения полноценного воспоминания.
– Я не заметила, что он проснулся.
– Минут двадцать уже.
– И ты молчал?
– А что тут плохого?
– Он должен спать. Согласно инструкции.
Горин посмотрел на женщину, рвущуюся выполнять инструкции.
Худая, с таким же худым, даже изможденным лицом, с костлявыми
руками, на которых болтались разноцветные, издающие звон при каждом
соприкосновении друг с другом браслеты. В ее глазах затаился страх.
Она боялась странного, слишком спокойного для ситуации, в которую
попал экзогеолог, человека. Для нее лучше было бы, если бы Виктор
снова заснул. И в идеале никогда больше не проснулся.