Вот только спустя не более часа
практически полной обездвиженности меня начинало трясти от дикого
холода, и безрезультатные попытки отыскать какой-либо шум в округе
полностью потеряли актуальность. Несмотря на то, что абсолютно
ничего не видела, на ощупь и по памяти восстановила картинку
импровизированного лежака и, поднявшись на ноющие ноги, старательно
принялась хоть как-то разогнать по венам остывающую кровь. Любые
движение давались с трудом, но я упорно продолжала шевелиться даже
тогда, когда от усердия ныло всё.
Умирать такой несправедливой смертью
не хотелось ужасно.
— Значит вот так ты расправляешься с
уже не нужными любимцами? —закричала в пустоту, желая хоть как-то
высказаться неоправданно почитаемой госпоже Судьбе. — Мне обещали
величие, невероятную силу и могущество, а что в результате?! Пять
минут признания и сдохни от бессилия и мук?! Исполнила своё
предназначение и всё? Катись на все четыре стороны?! Это вся твоя
благодарность или подкинешь ещё что-то? — прокричала вопрос и,
переводя дыхание, понадеялась хоть на какой-то отклик.
Но в округе по-прежнему царила
мёртвая тишина и ничего не спешило предвещать даже единого шороха в
пустом, бескрайнем мире.
Я бессильно осела на холодный камень
и, сжавшись в калачик, тихо бесслёзно заплакала. Мне было также
холодно, однако боль потрёпанной души и невероятная обида на судьбу
за бессердечный поворот в жизни, позволяла отодвинуть эту проблему
на второй план. Я твёрдо решила, что даже если и переживу этот
мороз, то скорее убьюсь о камень, чем проживу ещё один такой
бесконечно долгий день, насыщенный разве что болью и
страданиями.
У меня нет ни шанса в этом мире. А
теперь я даже не смогу видеть, — с отчаянием думала я, но
выплакивать было больше нечего, и лишь мелко сотрясающее тело
говорило о том, насколько действительна была жестокая
реальность.
Я и сама не заметила, как ослабшее
тело практически перестало сопротивляться внешним условиям и
погрузилось в напряженную дремоту. Холод больше не тревожил меня,
однако мысли не давали покоя даже во сне, и обеспокоенное сознание
щедро преподносило беспощадные картины всевозможных кошмаров. И
один из них заставил резко распахнуть зарёванные глаза, но от
неожиданно увиденной перед самым носом выпуклости камня, машинально
дёрнулась. Болевой укол острого осколка кряжа вырвал вскрик, и я
моментально вскочила на колени, чтобы тут же сесть обратно. Всё
тело вдруг решило взбунтоваться и казалось, что болит каждая живая
клеточка тела. Все полученные и потревоженные раны вновь напомнили
о себе, а крайне неудобная поза и место, использованные под сон,
дали понять, что и спина с позвоночником тоже умеют страдать.