— Лады! — донеслось оттуда.
Пока таинственный Курсант что-то бормотал в рацию, Володя смирно
стоял, закинув на плечо автомат, а бугай разглядывал его, весело
щуря свои карие, чуть раскосые глаза.
— Прозвище у тебя какое, ходок? — снова донеслось из
УАЗа.
— Малек.
— Все нормально, командир, и прозвище совпало, и по
описанию — похож.
— Ну, что ж, Вова, будем знакомы, — великан в черной
косынке снова подмигнул и протянул устрашающих размеров
ладонь. — Михаил Тюкалов, позывной — Чужой. Значит, говоришь,
ходок?
— Угу, — мотнул головой Володя и снова поймал на себе
веселый и немного скептический взгляд.
— А не слишком ты, друг, молод… — начал было
представившийся Михаилом амбал, но вдруг резко осекся и, несколько
секунд помолчав, вдруг выдал:
— Понял тебя, Коваль, тогда возвращайся, собираем трофеи и
— на базу.
«Он что, контуженный что ли?» — мелькнула в Володиной голове
испуганная мысль. А что, если на голову ушибленный и заговариваться
начал, так сейчас пальнет из своего понтового автомата, и все,
поминай как звали… И лишь через секунду ходок сообразил, что
сказано это все было вовсе не ему. Он разглядел торчащий в ухе
Михаила маленький наушник с уходящим от него куда-то за плечо витым
проводочком. Вот это да! Точно, крутые до безобразия, какое уж там
кино. Про такие вот примочки к радиостанциям он только от Рыжего да
его друзей слышал, когда они, немного выпив, начинали прошлые, еще
довоенные времена вспоминать. Правда, вживую увидал впервые, ни у
«погранцов», ни в Бригаде таких игрушек ни у кого не было.
— Так о чем это я? — снова обратился к ходоку
Тюкалов. — А, ну да, не слишком ли ты, парень, молод для такой
работенки? Тебе лет-то сколько вообще?
— Восемнадцать, — выпалил Володя и тут же стушевался
под будто насквозь просвечивающим его взглядом наемника. — Ну,
будет… Скоро…
— Скоро — это когда?
— Весной следующей, — обреченно махнул рукой
ходок.
— Значит, только-только семнадцать стукнуло? Ну, и кой черт
тебя, стручок ты зеленый, гороховый, в такую даль одного понес, да
еще в такое время?
— А чего делать-то! — с вызовом поднял на Михаила
глаза Стельмашок. — Жрать хочется. И не только мне одному.
— Семья? — понимающе поинтересовался Тюкалов.
— Сестренка младшая, десять лет.
— Тогда ясно… Не зря хоть сходил?
— Не-е-е, — кивнул в сторону по-прежнему лежащего
возле пролома рюкзака Володя. — Нормально прибарахлился, если
сдам все по нормальной цене — месяца на полтора хватит, ну,
экономно если.