— Эй, партизан аджимушкайский, алле, ты там живой? —
донесся снаружи насмешливый голос.
— Живой, — отозвался ходок.
— Ну, так вылезай, хоть поглядим, стоило ли ради тебя
патроны тратить.
Делать нечего, кое-как отряхнув с превратившегося в лохмотья
кожаного плаща вонючую грязь, Володя поправил на шее старенький
шемах[6] и снова полез в пролом, теперь уже в обратном
направлении. Выбравшись, он стал подниматься с четверенек, щурясь
от слишком яркого, после подвального полумрака, солнца, да так и
замер с открытым ртом. Да уж, только ради картины, открывшейся его
глазам, стоило в этот переплет с бредунами попасть.
Прямо посреди засыпанной пылью и разным сором улицы, метрах в
тридцати друг от друга стояли две… Два… Назвать это «машиной»
как-то не получалось. Нечто, явно имевшее в далеких предках
армейский УАЗ, вот только задранное чуть не на полметра выше, чем
обычно, попирающее давно растрескавшийся асфальт рубчатыми
протекторами колес, украшенное дополнительными дугами безопасности,
да еще и с пулеметом на турели, смотрелось откровенно угрожающе.
Стоявший прямо перед Володей бугай очень органично вписывался в
«пейзаж с машинками»: высоченный, не ниже двух метров, широкий,
словно шифоньер, одетый в слегка вытертую и выгоревшую на солнце
«горку» и «подвесную»,[7] плотно набитую магазинами и
гранатами. В кобуре на бедре — «стечкин», на ремне поперек груди —
вообще непонятно что. Вроде как «калаш», если по ствольной коробке,
мушке и дульному тормозу судить, но при этом с каким-то чудным
прикладом, похожим на приклады турецких винтовок с агитплакатов,
странным, покрытым какими-то рубчатыми «рельсами» и прикрепленной
снизу дополнительной рукоятью цевьем, и с явно дорогой,
навороченной оптикой. А вместо магазина — «бубен» от РПК на
семьдесят пять патронов. Полный звиздец!!!
— Эй, малец, ты, часом, помереть со страху не
собираешься? — громила поправил лихо сидевшую на голове черную
косынку и задорно подмигнул.
Володя молча отрицательно замотал головой.
— Ну, и правильно, — широко улыбнулся амбал. —
Раз помирать не будешь, давай тогда знакомиться.
— Владимир Стельмашок, ходок, — представился
Володя.
Громила обернулся к машине и крикнул кому-то, сидящему на
переднем пассажирском сиденье:
— Курсант, свяжись с местными, пусть подтвердят
личность!