Любовь – основа брака. По творениям святителя Иоанна Златоуста - страница 2

Господу, не ропща на невзгоды. Согласно преданию, последними его словами была фраза: «Слава Богу за все!».

В своих наставлениях к пастве святитель призывал хранить верность Божиим заповедям, в доступной форме излагал духовные законы. Призывая хранить любовь и единство семьи, Иоанн Златоуст объяснял, как сохранить каждой отдельной семье первую по значению заповедь Господа: Любите друг друга, как Я возлюбил вас (Ин. 13, 34).

Данная книга, как мы надеемся, поможет тем, кто интересуется христианским осмыслением супружеской жизни, сохранить свою семью для жизни вечной, умножить дарованную в Таинстве Венчания любовь. Ведь истинно любящий живет не для себя, не собой и своими желаниями, а для тех, кого он любит. Все его мысли и чувства посвящены жизни любимых, а любовь сильнее, чем смерть, и ничто не сможет ее преодолеть.

Виталий Иванов

Брак есть добро, потому что сохраняет мужа в целомудрии и не допускает погибнуть уклоняющемуся в прелюбодеяние. Посему не оеуждай брак; он приносит большую пользу, не дозволяя членам Христовым сделаться членами блудницы, не попуская святому храму быть оскверненным и нечистым. Он есть добро, потому что укрепляет и исправляет готового пасть. [1, с. 348]

Неужели живущему в городе и имеющему дом и жену невозможно спастись? Конечно не один способ спасения, но их много и они разнообразны. Об этом, хотя неопределенно, говорит и Христос, возвещая, что в доме Отца Моего обителей много (Ин. 14, 2); а с некоторой определенностью говорит Павел, когда пишет так: иная слава солнца, иная слава луны, иная звезд; и звезда от звезды разнится в славе (1 Кор. 15, 41). Смысл слов его такой: одни будут сиять, как солнце, другие, как луна, а иные, как звезды. И на этом различии он не остановился, но между самими звездами показывает великую разность, – такую, какой естественно быть при таком множестве их: «звезда», говорит, «от звезды разнится в славе». Представь же, переходя от великого солнца до последней из всех звезд, сколько можно пройти степеней достоинства. Поэтому, не странно ли, что ты, если ведешь сына в царский дворец, то и сам делаешь и терпишь все, и его убеждаешь к тому же, чтобы сделать его близким к царю, и не обращаешь внимания решительно ни на что: ни на издержки, ни на опасность, ни на саму смерть; а когда предлагается нам подумать о воинстве небесном, то не скорбишь, если (сын твой) получит там последнее место и станет ниже всех? [1, с. 154–155]