– Неважно, что я понимаю, важно, что написал твой отец. И я не хуже тебя знаю, что происходило в России в 1918 году. Что-что, а школьные уроки в маленького Кольку вбивали по самое не балуйся, навсегда.
Вообще-то друзья «за политику» никогда не говорили, так уж у них было принято. Неизвестно, как объяснял отпрыску опасность подобных разговоров чиновный Смирнов-старший. Оба новоявленных капиталиста, отец и сын, между прочим, не афишируя, продолжали платить членские взносы продолжателям дела Владимира Ильича. «Эх вы, наследники дурачка Шмидта и самоубийцы Саввы Морозова», – усмехался про себя Сергей Петрович. Ему, беспартийному, сумевшему не единожды ловко уклониться от вступления в комсомол, с малолетства была внушена пословица «Нашел – молчи, потерял – молчи, украл – молчи», со временем превратившаяся в жизненное кредо. Но вот сегодня, слово за слово, пришлось высказаться.
– Страна без цели развития, без идеи существовать не может. Это еще Федор Михайлович Достоевский написал, да и до него хорошо понимали. Как ни крути, русскую тягу к справедливости баблом не заменишь. Тем более что на всех и не хватит. Поэтому и разбегаются наши сограждане целыми толпами, где теперь только их не встретишь. Ладно, это отдельная тема, вернемся к отцу. В общем, в письме он постарался объяснить мне, почему молчал столько лет, почему не женился второй раз после смерти мамы, почему не смог просто сесть со мной, уже взрослым, с бутылкой на кухне и все это мне рассказать, а придумал такой способ. Много писал о своем фронтовом товарище, как тот спас ему жизнь, писал, что я могу всегда рассчитывать на его поддержку…
– Так, минуточку, – Николай Николаевич пытался уцепиться за какой-нибудь бесспорный факт в рассказе Сергея Петровича, из которого можно было бы извлечь практическую пользу и, оттолкнувшись от него, как веслом отталкивают лодку от берега, плыть дальше, – прежде всего надо поехать в это самое Дьяково. Хоть завтра, кто-то же там остался, это же Подмосковье, не Сибирь все-таки…
В «Центре» вышколенная секретарша доложила о выполнении поручения по телефону внутренней связи и получила приглашение зайти в кабинет. Шеф не преминул заглянуть в возвращенный конверт с фотографиями, спрятал его в тот же ящик стола и озвучил новое задание.
– Разыщите Манану Георгиевну Надирадзе, надеюсь, Вы помните, кто это. Попросите ее, именно попросите от моего имени не брать сегодня сложных частных заказов. Если есть договоренности, пусть отменит. Упущенную выгоду мы возместим. Одним словом, ей не следует переутомляться. Полагаю, она может понадобиться нам довольно скоро. Узнайте, где она находится, прикиньте по времени, когда за ней послать автомобиль. Это все, свободны.