И все это притом, что багрово красное зарево революции на самом-то деле означало никак не зарю, а закат всего того сколь безыдейно цивилизованного и истинно человеческого.
Поскольку для того, чтобы расцвет светлой мысли некогда всецело вот наступил, нужно было некоторое просветление почти во всех головах, раз уж безграмотность нужно было ликвидировать именно так воспитанием новых поколений.
Причем осуществлять нечто подобное еще уж явственно следовало вовсе никак совсем не при помощи всякой гнилой и от великой натуги красной пропаганды, а именно посредством полноценно здравого умения и искренней любви к простому народу.
Ну а если чертовы мозги злобных и бессердечных угнетателей сколь разом еще бесхозно увидят весь белый свет, то вот как-никак, а тогда довольно-то вскоре на их веками ласково обсиженное место тут же усядутся их безжалостные грубые убийцы.
И до чего непременно они обязательно разом станут, куда многозначительно большими кровопийцами, сладостно жирующими на кровавом поту трудового народа.
Причем воцарились они над всем бытием явственно не без помощи тех, кто сколь еще яростно во весь зычный голос и предрекал самый близкий конец проклятому и замшелому самодержавию.
То есть всему тому кровавому восшествию на престол нового царя чрезвычайно так во всем поспособствовали именно чьи-то вполне конкретные идеалистически сумбурные, а еще и исключительно на редкость демагогические рьяные воззрения.
Ну а также некогда имели место всякие светлые мечты о том, как есть до чего несказанно благостном грядущем, в котором должны были весьма вот сладко растаять, словно сахар в чае все же беды доселе минувшего.
Ну а во всей своей совокупности нечто подобное разом и оказалось никак не лишним бравым подспорьем ко всем тем общественным сдвигам разрушившим старое, не воздвигнув при этом никак ничего поистине нового.
Причем то, что все вышеизложенное и есть совершенно так вовсе обескураживающая истина очень четко можно почувствовать в вечно живых речах человека тоже ведь в молодости переболевшего детской болезнью левизны по определению бессмертного Ильича.
Михаил Пришвин «Дневники».
«Главное, я глубоко убежден, что все эти земледельцы наши, пашущие в год по десятине земли, понятия не имеют о настоящем земледельческом труде. И жажда их земли есть жажда воли и выхода из тараканьего положения. Наши красные министры понятия не имеют, как мало пахнет тут социализмом и какое во всем этом деле совершается насилие Интернационалом. Соберется теперь этот интернациональный идол и наши скажут иностранным социалистам: «Вы только думаете, а вот у нас уже сделано, вся наша огромная страна принесена в жертву вашей идее, последуйте нашему примеру». – «Дураки, – скажут иностранцы, – вот уж правда: заставь дурака Богу молиться, он лоб расшибет».