— Засим я, как Великий Дознаватель
Мескийской империи, властью, данной мне Императором, приговариваю
вас к пожизненной ссылке в Настронг без права на помилование. Глас
возмездия имеет возражения?
— Никаких возражений, мой тан! —
широко улыбнулся Элшир эл’Фэй, поправляя красную манжету своей
черной мантии.
— Глас милосердия?
— Мой тан! — Альвейн эл’Драза
поднялся со своего места и приблизился на несколько шагов,
поддерживая полы белой мантии. — Могу лишь напомнить вам, что
обвиняемая Легуарди беременна и должна родить через три месяца, и
это… — молодой тан посмотрел на четверку преступников, — это
очевидно. Я прошу вас о послаблении…
— О милосердии. Вы просите меня о
милосердии.
— Да, мой тан! И…
— Я понял вас. Легуарди, встаньте с
колен.
Она повиновалась с трудом.
— В связи с вашим положением и по
ходатайству тана эл’Дразы суд намерен проявить милосердие. Вы
будете обследованы докторами с целью установить вашу способность к
рождению здорового ребенка. Если таковая подтвердится, до дня родов
вы будете содержаться в госпитале под надзором и уходом. — Я сделал
паузу, изучая ее меняющийся эмоциональный фон. — Но как только
разрешитесь от бремени, ребенок будет определен на поступление в
Схоллум Имперрус1 и продолжит свой путь как будущий
служитель Имперры. Вы же разделите судьбу своих подельников.
# # 1 Школа Жнецов (тэнкр.).
Истерика началась сразу, и Феличе
Легуарди упала на пол, захлебываясь рыданиями. Я дал ей робкую
надежду и немедленно отнял, причинив боль еще более страшную.
— Я считаю это более чем высокой
честью, — продолжил я, перекрывая раздражающие звуки, издаваемые
этим извивавшимся человеческим существом, — и актом истинного
милосердия. Мы взрастим ваше чадо и превратим его в орудие
священной воли Императора, мы сделаем из него или нее достойного и
честного человека, которого никогда не смогла бы воспитать женщина
вроде вас, госпожа Легуарди. Оттащите эти отбросы в сторону,
выведите в центр главного подсудимого.
Их отвели на цепях к левой стене и
приковали внутри большой клетки для подсудимых. Передо мной встал
тэнкрис, мой сородич… хотя многие благородные таны предпочли бы
побрататься с бездомной дворнягой, нежели признать мое родство.
— Лайотрадо эл’Шимар, вы умудрились
пасть так низко, как не всякому под силу.
— Тан эл’Мориа! — радостно и нагло
улыбнулся он, демонстрируя длинные клыки. — Могу лишь сказать, что
я пал с тех высот, на которые вы, мой добрый друг, никогда не
сможете взгромоздить свое мохнатое паучье брюшко!