— Кристиан дал мне слово, —
возразила Лирамель. — Я не сомневаюсь в нем так же, как и в
тебе.
Выпрямившись, Карл расстегнул плащ и
бросил его поперек седла. Он уже не прикрывал глаза, глядя на
освещенную солнцем равнину, но постоянно щурился. Бледное,
нетронутое загаром лицо было спокойно, но плотно сжатые губы
выдавали тревогу.
— Так я могу на тебя рассчитывать? —
уточнил он, не глядя в ее сторону.
Подумав, Лирамель кивнула.
— Делай что считаешь нужным, если
это согласно с нашим планом. Только не поубивайте друг друга.
— Будем надеяться на лучшее, но
готовиться к худшему, Ветерок. Верь мне, как всегда верила, и этого
будет достаточно.
Она хотела было ответить, но над
полем вдруг раздался низкий рокот горна.
«Это был долгий, очень долгий путь»,
— смахнув навернувшиеся на глаза слезы, подумала Лирамель, глядя на
поднявшиеся к небу стяги аллотаров. Ей вспомнились та страшная
ночь, когда она прыгнула с Тропы в темноту, бег через лес,
вступительные испытания в Академию, лицо Аармани, когда он узнал
ее… И Витдан. О нем все еще не удавалось думать без вины и
боли.
— Осталось немного, — прошептала
Лирамель, расправляя ссутуленные плечи. Тяжелая кольчуга, которую
Карл почти силой заставил ее надеть, натирала шею и придавливала к
седлу. — Мы почти дошли.
Оглянувшись, она отыскала глазами
Марка. Муж на скаку беседовал о чем-то со стопником. Почувствовав
ее взгляд, он обернулся и взмахнул рукой. Лед между ними растаял,
но Лирамель все еще помнила его холод. Впереди ждали трудные
решения, и некоторые из них Марк мог ей уже не простить. Он мыслил
совсем иными категориями — более человеческими, более правильными.
Увы, Лирамель не могла позволить себе того же.
Робко ответив на его улыбку, она
решительно отвернулась и пришпорила Снежка.
Увидев, что Карл придержал коня,
Лирамель всмотрелась вперед. Кристиан выехал к ним со всем своим
офицерством. Он встречал ее так, как полагалось в Королевстве
встречать Главу Рода. Аллотаром этот обычай был чужд, и показной
церемониал разыгрывался скорее для наблюдавших из крепости воинов и
для Кайла. Лирамель чувствовала, что к ней сейчас приковано
внимание всей Бартайоты.
Поль, ехавший бок о бок с князем,
был бледен и не по-детски серьезен. Лирамель узнала его издалека,
хотя он очень вырос и сильно изменился. Пропали детские кудри и
мягкость черт. Перед ней был уже не ребенок.