— Я привык уважать своих врагов, —
тихо и через силу наконец выдавил он. — Поэтому скажу сразу как
есть. — Закинув ногу на ногу, он задумчиво посмотрел на огонь. —
Твой братец немного подпортил мне финал. Признаюсь, я не
рассчитывал, что меня загонят в угол, как суповую курицу, поэтому
пришлось пойти на крайние меры. Бартайоту ты живой не покинешь,
Лирамель. Вот, собственно, и все, что я хотел сказать.
Она вздрогнула, и, подавшись вперед,
хотела было ответить, но передумала и вновь откинулась на спинку
кресла.
— А пока посидишь в подземелье, —
сделав паузу, он недобро усмехнулся. — Условия твоего содержания
Карл, разумеется, прописал, но я их буду соблюдать по-своему. Как и
прочие пункты.
— Вы шутите? — с неожиданной
дерзостью спросила племянница, гневно сверкнув глазами. — Я никогда
не верила в слухи о вашем безумии. И сейчас не верю. Зачем вы мне
все это говорите? Надеетесь запугать?
Тяжело встав, Кайл подошел и
опустился перед ней на корточки.
— Я ненавидел твоего отца со всей
страстью, с какой только может ненавидеть человек. Ты многое,
слишком многое взяла от него. Он словно живет в тебе, действует
твоими руками. Мне не будет покоя, пока ты дышишь. Тебе удалось
сделать то, к чему я шел всю свою жизнь: встать против Совета и
вернуть Роду полноту власти. Ты отняла у меня даже право на месть.
Это — одна из причин. Считай ее личной.
Вжавшись в кресло так сильно,
насколько могла, Лирамель вцепилась остриженными ногтями в
бархатные подлокотники.
— А другая? — прошептала она,
завороженно глядя в его глаза.
— О ней ты, возможно, узнаешь перед
смертью. Я позволю себе небольшое оправдание.
Она нахмурилась и молча кивнула.
— Не боишься, не осуждаешь? —
заметив промелькнувшее в ее взгляде сочувствие, поинтересовался
Кайл, невольно вспомнив Поля.
Лирамель помотала головой.
— Боюсь, но не осуждаю, — спокойно
ответила она. — Хотя и не могу понять. Но после Миэля меня уже мало
кто может удивить. Вы хотя бы сказали правду… Пусть свою, но
правду.
— Я слышал о том, что было в Черной
крепости. — Кайл тяжело встал и, отстегнув меч, демонстративно
отложил его в сторону. — Что бы ты ни думала обо мне, я люблю эту
землю так же сильно, как и остальные, но иначе вижу ее будущее. Ты
заслужила почтение и благодарность за то, что совершила тогда.
Может, кто-то не понимает этого, но только не я.