Тихонько засмеявшись, племянница
отложила перо и порывисто встала. Длинная плотная рубашка,
доходившая ей до колен, была препоясана тонким ремнем и болталась
на худых плечах, словно на вешалке.
Держась за стол, Лирамель поправила
сползшую сандалию и, что-то прошептав, вновь засмеялась. Ее смех,
низкий и будто пушистый, коснулся стен и замер, так и не
откликнувшись эхом.
— Вижу, тебе тут вполне хорошо, —
устав наблюдать за ней, произнес Кайл, поворачивая оставленный в
замке ключ. — В чем причина веселья?
Вздрогнув при звуке его голоса,
Лирамель замерла, не решаясь обернуться.
— В одиночестве воспоминания всегда
ярче, — тихо ответила она, непроизвольно одернув рубашку. — Я не
ждала вас, дядя.
Кайл хмыкнул и зашел внутрь. Мягко
ступая, он встал рядом с ней и взял со стола стопку мелко
исписанных листов.
— Это личное, — наконец,
обернувшись, Лирамель раздраженно взглянула на него и на всякий
случай отступила поближе к окну.
Кайл не ответил. Подвинув кресло
ближе к столу, он тяжело сел и, закинув больную ногу на стул,
прищурился. Почерк у Лирамель был размашистый, но вполне
читаемый.
— Значит, наш гордый князь любил
поспать и мог целыми днями малевать красками? — сдержав улыбку,
спустя какое-то время спросил он, подняв на нее взгляд.
— С тех пор прошло много лет… —
недовольно ответила племянница. — Жизнь меняет людей.
— Увы, да, — отложив прочитанный
лист, согласился Кайл. — Правда, должно быть наоборот.
Он дочитал до конца. Полезных
сведений незамысловатые воспоминания почти не содержали, однако
оказались довольно забавными. Ему было трудно представить все то, о
чем писала племянница, но кое-что он понял — и это «кое-что» совсем
не понравилось.
— Тебя воспитали с расчетом на
абсолютное послушание и доверие. — Поймав ее встревоженный взгляд,
Кайл расплылся в улыбке. — Карлу удалось сделать то, в чем я не
преуспел с Параманом. Ты была почти идеальной марионеткой.
— Была? — уточнила она, чуть
приподняв темную бровь. — По-моему, я и сейчас ею являюсь. Свобода
— это тяжелая ноша, от нее быстро устаешь. Все мы иногда бываем
чьими-то марионетками. Главное, правильно выбрать кукловода. Карл
любит меня, а вы — ненавидите. По-моему, выбор очевиден.
— Возможно, — Кайл взглянул на нее с
интересом. — И что же было дальше? — решив сменить тему, спросил
он. — После того, как твой брат вернулся от Хранителя?