— Кайл перебил всех наших
осведомителей. — Подойдя, Параман встал рядом и положил ладонь на
подголовник. — Не тронул только Моврона и его подмастерье. Натан
тоже сумел уехать. Или ему позволили, что вероятней всего. Он
прибыл в замок вместе с гонцом — они встретились в Барсетале.
— А от кого послание? От Шаддана? —
с надеждой спросил Поль. Он знал, что дядя Карл поручил старому
Каэлу приглядывать за матерью.
— Увы, нет. Отец написал
собственноручно. Он просит, — подчеркнуто выделил Параман, — только
тебя. Больше никаких условий и угроз — ничего.
Удивленно моргнув, Поликарп
недоверчиво посмотрел на дядю.
— И что это может значить? —
растерянно спросил он. — Я не понимаю… Зачем?
— Возможно, он хочет, чтобы ты
забрал сестру, — мрачно предположил Тори. — Если Кайл действительно
болен и это не очередная игра, терять ему нечего.
— Он ненавидит мою мать, — тихо
заметил Поль, сцепив руки. — Ненавидит так сильно, что не перед чем
ни остановится, я видел это в его глазах. Вы должны что-нибудь
сделать… Остановите его!
Параман мрачно усмехнулся.
— Что-нибудь сделать с ним пытались
на протяжении всей его жизни, Поликарп. Многие и по-разному. Как
видишь, абсолютно безуспешно. У моего отца такой опыт за плечами,
что достать его невозможно, если только не спалить дотла всю
Бартайоту. Тогда, возможно, что-нибудь и удастся. Но что мы получим
в итоге? Его сторонники молчать и бездействовать не будут, а Ордену
это только на руку.
— То есть вы просто позволите ее
убить? — В волнении встав, Поль посмотрел на смутившегося Тори. —
Может, мне следует написать дяде Кристиану?
— И внести раздор между Королевством
и Княжеством? — Параман покачал головой и жестом попросил его сесть
обратно. — Не глупи, мальчик. Посмотрим, что скажет Карл. Возможно,
он знает больше, чем мы. Во всяком случае, не удивлюсь.
— Если только он сам не
заинтересован в таком итоге, — Тори отвел взгляд. — Доказать свои
права Его Величество может в любой момент. Десять его приняли,
народ тоже. Как ни гляди, а от Лирамель будут одни проблемы.
— Не думаю, — тихо ответил Поль. —
Мой дядя не такой человек. Не говорите так, Тори, не надо. Как бы
вы ни относились к нему, это несправедливо.
Параман тихонько хмыкнул, но
возражать не стал. Поль знал, что Карла мало кто поддерживал. У
каждого были свои причины. Тори не мог простить ему слез женщины,
которую любил преданно и издалека, Параман — столь многого, что
Поль не взялся бы перечислить, да и вряд ли знал хотя бы половину.
Отец не любил Карла за то, что тот был для матери на первом месте и
пользовался этим как хотел, не считаясь ни с чьими чувствами и
интересами. Сам дядя о чувствах своего окружения, судя по всему,
прекрасно знал и относился с присущим ему спокойствием: ему было
попросту все равно, кто и что о нем думает, лишь бы это не мешало
делу. Полю он нравился. В отличие от остальных Карл всегда
разговаривал с ним на равных.