Так оно все и сложилось: Рианель вздыхал где-то в сторонке, не
решаясь к Гармелинте подойти, а я удивлялся тому, что он,
оказывается, может быть и таким. Ну а Николь продолжала танцевать,
вероятно, твердо решив не отказывать ни одному пригласившему ему
кавалеру.
Вечер закончился далеко за полночь. Хозяин дома любезно
предложил нам занять гостевые комнаты, поскольку поле, на котором
садятся летучие корабли, находилось довольно далеко от города, и мы
не менее любезно приняли его приглашение.
– Тебе не понравился вечер? Ты вообще вел себя как бука – ни
разу со мной не потанцевал! – заявила мне Николь, после того как мы
остались наедине.
– Интересно, а как бы мне это удалось? – удивление мое было
искренним. – По-моему, там целая очередь выстроилась, чтобы
подержать тебя за талию, а возможно и не только за нее. И вообще,
ты могла бы вести себя приличнее.
Ну да, я был на нее зол. Вообще-то, в моем представлении, Николь
должна была всем своим видом показывать, что прибыла на вечер не
одна, что безумно в меня влюблена, и отшивать всех желающих с ней
потанцевать еще на подходе.
Девушка, в ответ на мои слова фыркнула: не дождешься, мол, от
меня ни малейшего раскаяния. И вообще, случись все заново, ничего
бы не изменилось.
– Так потанцевал бы с другой. Была там одна дама, чем-то похожая
на леди Эйленору, например с ней. Или с той, что выглядит вылитой
как ее… Роккуэль.
Николь стояла ко мне спиной, перед зеркалом, и в его отражении я
успел заметить ее взгляд, далеко не самый ласковый.
«Она знает о Роккуэль! – молнией не молнией, но догадка меня
озарила. – Эйленора давно для нее не секрет, но откуда она узнала о
Роккуэль?! Не иначе, Мирра ей рассказала. Самой Мирре мог поведать
только Энди, больше некому, – выстраивал я логическую цепочку. –
Она из него веревки вьет, любой длины и диаметра. Только он однажды
видел, как Роккуэль пришла ночью в мою каюту.»
– Ну и что ты молчишь?
«Ну а что я могу сказать? Заявить, что знать не знаю никакую
Роккуэль и все это наговоры? Так не получится – Роккуэль была нашей
пассажиркой целую неделю. Только ведь все дело в том, что случилось
это, когда я совершенно был уверен, что потерял Николь навсегда.
Что ж, теперь мне точно известно: в моей команде завелся какой-то
негодяй. Теперь становится понятным и поведение самой Николь: она
хотела, чтобы я ее ревновал, и это ей удалось отлично».