Странный посетитель давно уже увёз Пономаря, и жизнь игорного
заведения вернулась в привычное русло. Стол испачканный кровью
заменили, людей Пономаря вытурили вон, и вообще постарались
выбросить неприятный эпизод из памяти, но было что-то, что не
давало покоя хозяину казино.
Прокоп Игнатьич, всё прокручивал в памяти разговор с этим
«железнодорожником» и никак не мог понять, что именно ему не даёт
покоя, а поняв, замер, словно увидел направленный на него
ствол.
Этот, как там его, Никольский, Пётр Евгеньевич, после разговора
с ним, выдернул кинжал, мгновенно спрятал его в ножны нашитые с
внутренней стороны пиджака причём рукоятью вниз, и взяв за шкирку
Пономаря, словно нагадившего кота, толкнул его к выходу, пошёл
следом, даже не обернувшись на деньги, которые оставил на месте
игры. А были там и фишки, и ассигнации на сумму никак не меньше
пяти тысяч рублей.
А ещё вспомнился взгляд Копыто, который не отрываясь смотрел
именно на оставленные деньги. Тоскливо словно собака, которую тащат
на живодёрню. Он-то сразу понял, что Пономаря увели на смерть.
Российская империя, Москва, Рогожская застава. Дворец
рода Бельских.
Княгиня Бельская не спала. Не спала уже который день, с тех пор
когда её сын – великовозрастный балбес, командир роты гвардейского
бронеходного полка капитан Константин Бельский, принёс крайне
неприятную весть о своём фантастическом проигрыше, заложив
расписками ни много ни мало, а полновесные пятьдесят миллионов
золотых рублей, что составляло половину состояния всего рода. И
там, в этом деле, всё было против них. И заверенные юристами
расписки, и даже статус заведения, числившегося вполне законным.
Конечно можно было и не платить, но тогда на всём роду легло бы
несмываемое пятно позора, что в свою очередь ставило жирный крест
на карьере её внуков и правнуков. А род Бельских, после смерти
Сергея Дмитриевича, служившего до отставки губернатором Калужской
губернии, начал быстро терять влияние при дворе и скатываться в
ничтожество.
И всё бы кончилось натуральной катастрофой, но нужные люди
шепнули к кому можно обратиться, и вот уже довольно известный в
Свете, боярич Белоусов, дал своё слово, что разберётся со всеми
проблемами.
Да, репутация у Белоусова – младшего была довольно мрачной, не
уступая, а где-то и превосходя молву, окружавшую его батюшку. И
даже не важно сколько там покойников ему приписывают. В конце
концов за любым командиром полка кладбище куда как больше. Но вот
его прямое участие в низвержении брата императора, это было очень,
очень серьёзно. Это означало что боярич вхож в самый высший свет
Империи, что косвенно подтверждалось интересом к нему дочери
императора – цесаревны Любавы, и покровительством самого князя
Голицына, который уже второй десяток лет управлял финансами
огромной империи. Ну и последнее по списку, но не по значению,
награды от Североамериканских штатов и Ниххонской империи, что явно
говорило об участии боярича в делах международных, а это тоже
высший класс. Таким образом боярич, несмотря на крайнюю молодость
имел в свете заслуженную репутацию человека уважаемого, со связями
в самых верхних этажах Общества, и даже несмотря на некоторое
манкирование правилами света, человека безусловно светского, и в
высшей степени обличённого сословной честью.