–Да кто там…Кого с утра пораньше?– ворчал директор магазина, шаркая домашними войлочными тапочками совсем близко. Загремела снимаемая цепочка и щёлкнул замок.
– Простите…– растерянно пробормотал Розенштайн, переводя взгляд с Конопатова на конвой с автоматами, торчащий позади него.
– Гражданин Розенштайн?– уточнил на всякий случай Василь, хотя и без того знал, что это он.
– Товарищи, а что собственно…
– Мы войдём?– не дожидаясь ответа Конопатов оттолкнул грубо полноватого мужчину в в глубь коридора. Марк покачнулся, опрокидывая небольшую тумбу с декоративной дорогой вазой. Ваза разлетелась вдребезги, как ей и положено.
– Товарищи! Я не понимаю…– промямлил Розенштайн, вставая. По его волосатой руке, покрытой черным курчавым волосом чиркнул осколок фарфора. По его запястью теперь текла струйка крови, но страх перед ворвавшимися в его дом людьми был столь велик, что он её не замечал.
– Марк…Доро…– Роза замерла на пороге комнаты, испуганно переводя взгляд с Конопатова на своего мужа.
– Розочка…
– Что вы себе позволяете, товарищи?– вскинулась она, намного быстрее придя в себя, чем супруг.
– Ваш муж обвиняется в антисоветской деятельности и будет задержан,– спокойно сообщил ей Конопатов, напряженно улыбаясь.
– Кто?! Марк? Да он…
– Роза…– голос её мужа дрогнул.– Не надо…
Он попятился назад, схватившись за вдруг заколовшее сердце. Розенштайн побледнел и прислонился к стенке.
– Не надо, гражданка! Ваш муж говорит правильные вещи, хоть и враг народа…– улыбнулся Конопатов, поправляя кобуру с важным видом.
– Он – враг?– Роза бросилась с отчаянным криком в лицо Василю. Ее полные пальцы вдруг мёртвой хваткой уцепились в его волосы и стали тянуть его голову вниз. Она отчаянно кричала, ревела и плакала, слов в этом потоке было не разобрать.
– Розочка…
– Стоять!– один из конвоя шагнул навстречу Марка, щелкая затвором автомата.
– Да пусти ты, глупая баба!– Василь с одной рукой не мог совладать с Розой, а она ослепленная страхом все рвала и рвала его волосы на голове, пыталась выцарапать глаза, но он ловко уклонялся, пряча голову в подбородок. Щеку обожгла царапина от острых длинных ногтей.
– Да успокойте ее, вашу мать!– рявкнул Василь, прижатый к стенке.
Сильный удар приклада в спину опрокинул Розу на него. Она громко ойкнула и подалась вперед, хватая ртом воздух.