Тем не менее развитие психики всегда у нас рассматривалось как процесс последовательного включения человеческого индивида (пусть в детских возрастах) в ряд социально-предметных деятельностей. Овладение ребенком этими деятельностями, начиная с непосредственно-эмоционального общения младенца с матерью и кончая профессиональными видами деятельности, представляет собой интериоризацию их структур, которые определяющим образом влияют на развитие многоуровневых базовых структур психики (потребностей и мотивов, интеллектуально-познавательных способностей, речи и мышления, памяти и воображения, эмоций и воли и т. д.). Например, установлено в исследованиях, что у ребенка, научившегося читать, возникает потребность в чтении, научившегося слушать музыку – потребность в музыке, а научившегося быть аккуратным – потребность в аккуратности. Наблюдался, в частности, такой любопытный факт: малышей в детском садике обучали быть аккуратными за столом во время обеда (устраивалось соревнование с лозунгом: «Чей стол чище – тот победитель!»). Дети настолько старались, что некоторые после еды смотрели под тарелкой и даже под скатертью, нет ли там чего, хотя тарелку и тем более скатерть не двигали и туда не могло ничего попасть.
Л. С. Выготским, классиком отечественной и мировой психологии, было обосновано положение о ведущей роли обучения в развитии психики, согласно которому обучение должно идти впереди развития, а не плестись в его хвосте. Вот несколько его довольно категорических высказываний на этот счет. В статье «Проблема обучения и умственного развития ребенка» (1933/34 учебный год) он писал: «Обучение, которое ориентируется на уже завершенные циклы развития, оказывается бездейственным с точки зрения общего развития ребенка, оно не ведет за собой развитие, а само плетется у него в хвосте…Всякое обучение является источником развития, вызывающим к жизни ряд таких процессов, которые без него вообще возникнуть не могут»[5]. Л. С. Выготский считал, что поскольку психологический анализ связи обучения и развития обращен не вовне, а вовнутрь, постольку в этом смысле подобно лучу рентгена он должен «осветить учителю, как в голове каждого ребенка совершаются процессы развития, вызываемые к жизни ходом школьного обучения»[6]. Знание учителем этой внутренней генетической связи преподавания любого школьного предмета с детским развитием позволяет опережать уровень сегодняшних возможностей ребенка, ставить и решать совместно с ним более сложные задачи.