— П-проехали, — скорее прохрипел, чем
сказал я: звуки пришлось из себя натурально выдавливать.
Чёрт! Мне, конечно,
немного интересно, чем так называемое “общественное
движение” нетрадиционно трахающихся смогло себя
настолько дискредитировать, чтобы попасть под
тотальный запрет в США этого мира — но я лучше себе язык откушу,
чем спрошу!
— Правило номер четыре, — Мэгги опять
провела пальцами по дисплею. — Забудь слово “толерантность”, если
ты его знал. Даже если это медицинский термин, записанный в твоей
медистории — никогда не озвучивай его. Отвернутся все и
мгновенно.
— Почему? — не удержался и всё же
спросил я, мысленно себя костеря. Но обошлось, в этот раз
объяснение оказалось корректным и нормальным.
— Когда сформировались так называемые
“аномальные зоны” и из пробоев пространства полезли монстры и
неизвестные болезни, — взгляд Мэг затуманился, словно она сама была
свидетельницей событий пятидесятилетней давности, — некоторые стали
кричать и убеждать остальных, что нам надо их принять. Мол
мы не можем уничтожать пришельцев только из-за того, что они
выглядят как чудовища из ночных кошмаров и с удовольствием жрут
человечину. Что надо наладить с ними диалог… Дошло до того, что
активисты устроили массированную атаку с оружием в руках, ударив в
спину оцеплению вокруг Оклахомской зоны. Каким-то образом это
событие совпало с попыткой прорыва изнутри… Армия с огромным трудом
и потерями, ценой превращения целого штата в арену боевых действий,
смогла вновь взять контроль над регионом.
Вот теперь мне всё понятно. И почему
ЛГБТэшников объявили вне закона, и почему прижали любое шевеление,
если оно хоть чуть-чуть напоминало оппозиционный политический
процесс. Немудрено — после таких-то событий. Против иномировой
угрозы потребовалось завернуть все гайки и вновь консолидировать
общество — одновременно жёстко контролируя, чтобы маятник
социального процесса не качнулся в обратную сторону слишком уж
сильно, загоняя чернокожих и латиносов в люди второго сорта, как
это было ещё в пятидесятых годах двадцатого века. Что ж, власти США
справились — не без перегибов, но в целом успешно. А мелкие
неудобства вроде табуированных слов можно и потерпеть.
— Сколько там у тебя правил? — на
всякий случай поинтересовался я у Зануды.
— На данный момент — четырнадцать, —
“порадовала” она меня.