Мадам Флорет смотрела застывшим взглядом, словно он бесконечно унизил её. Улыбка порхнула по лицу Даниэля, и он знаком велел Флинн следовать за ним.
Они протолкались сквозь ораву учеников и едва миновали их, как Флинн затылком ощутила направленные на неё взгляды и услышала шушуканье:
– Ты её знаешь?
– Ты видела, какая она лохматая?
– А шмотки-то – мама дорогая!
– У неё что, правда нет билета?!
Особенно явно таращилась ей вслед девчонка с большим бантом в коротких светлых волосах.
Флинн тут же охватило прекрасно знакомое чувство стыда и гнева. То же самое чувствовала она в коридорах Дома счастья фройляйн Шлехтфельдс, среди тех стервятников. Флинн инстинктивно опустила голову, но затем ещё раз оглянулась на школьников.
Ни один из них не был Йонте. Но если он действительно здесь, их пути могут пересечься в любую минуту.
Флинн ещё не разобралась, нравится ей эта мысль или нет. Мысль о том, что Йонте обрёл настоящий дом. Без неё.
Может, он нашёл здесь новых друзей, которые давно заменили ему семью? Может, он вовсе и не обрадуется, увидев её? При этой мысли она почувствовала себя ужасно одинокой в этом мире – и обрадовалась, когда железная дверь за ними захлопнулась, оборвав отвратительный шёпот.
По наружным тамбурам гулял прохладный ветер, и для переходов из вагона в вагон Флинн тоже не отказалась бы от джемпера.
– Здесь у нас чайный бар, – сказал Даниэль, когда Флинн быстро заскочила за ним в следующий вагон.
Он исчез за длинной барной стойкой, прорезавшей вдоль весь облицованный деревянными панелями вагон. На стороне Флинн стояли мягкие барные табуреты и низкие кресла в шотландскую клетку, на стороне Даниэля всю стену и окна занимали узкие полки. В окна полосками падал свет, преломляясь в бесчисленных бутылках и банках. Некоторые были покрыты слоем пыли и снабжены навесными замочками. Другие стояли рядами, а из маленьких распылителей, наподобие оросительных систем в парниках, на них непрерывно выдувались облачка пара.
– Хочешь какой-нибудь напиток? – спросил Даниэль, заметивший заинтересованный взгляд Флинн. – Может, крем-соду?
Не дожидаясь ответа, он достал две бутылки, стоящие на полке с распылителями пара. Их содержимое было мутным и напомнило Флинн взбитое яйцо. Она глазела на этикетки: «Лучшая крем-сода Даллса – всегда лучше худшей крем-соды Даллса!»