Неужели все?.. Не нужно было
вмешиваться. Похоже, интуиция все-таки подвела, а он подвел всех
остальных. Игорь увидел, как один из автономиков исхитрился
забраться на спину скафандра Алекса и попытался пробить бронестекло
шлема. Ужас ситуации был в том, что именно туда Алекс не мог
полноценно достать рукой из-за конфигурации плечевой пластины
брони. Положение спас Маноэл, точным выстрелом сбивший юркого
автономика с головы Алекса. Но почти сразу на того снова накинулась
целая толпа разномастных роботов и буквально погребла его под
собой. Вот теперь конец. При всем уважении к талантам Стратиониса,
ему долго одному не продержаться.
В любом бою настает момент, когда
понимаешь, победил ты или проиграл. Этот момент может быть и в
самом начале схватки, и ближе к концу, но он обязательно настает.
Это чувство сродни тому, которое ощущает игрок в рулетку, когда
шарик, совершив несколько кругов по барабану, наконец падает на
красное или черное. В ту долю секунды вся судьба мира висит на
одном волоске, а потом вдруг накатывают или радость победы, или
осознание поражения. Для Игоря таким моментом стало падение Алекса
под атакующей волной морфов. Абордажник был еще жив, и, даже лежа
не земле, опутанный множеством механических щупалец, продолжал
попытки отбиться, но было совершенно ясно, что это конец.
Игорь внезапно поймал себя на мысли,
что больше всего ему жаль даже не того, что сейчас они все
погибнут, а что не получится все-таки узнать, кто эти чужаки, зачем
они здесь, и вообще, что все это значило. Даже тот факт, что теперь
появился весьма однозначный ответ на вопрос одни ли люди во
вселенной, никак не утешал. Ирония ситуации была в том, что
посейдонцы больше тысячи лет искали братьев по разуму, обшаривая с
фанатичным усердием каждую систему, куда могли долететь. Ответ же
был там, откуда они бежали, чтобы начать свой поиск. Много раз на
десятках разных лекций и научных бесед Игорь слышал мнение о том,
что найти разумную жизнь у человечества нет шансов. Уж слишком
огромна вселенная и слишком короткое время они ищут. На фоне
миллиардов лет существования галактики, весь период исследований
космоса людьми – это не более, чем мимолетная вспышка, и шанс, что
несколько таких вспышек разума совпадут не только по времени, но и
в пространстве, был практически нулевым. Но люди продолжали искать.
Зачем? Почему? Потому что нет ничего страшнее одиночества. Знать,
что вы одни в бесконечном и холодном космосе, было невыносимо
страшно. Вот и улетали одна за одной экспедиции в поисках ответа на
вопрос, волновавший людей с тех пор, как первобытный человек
впервые поднял голову в звездное небо. Вопрос. который получил
такой неожиданный, неприятный, но вполне однозначный ответ.